Когда он подъезжал к заднему двору. Профессор знаев

Сложноподчинённые предложения с несколькими придаточными можно разделить на три основные группы: с однородным, неоднородным (параллельным) и последовательным подчинением.

1. Сложноподчинённые предложения с однородным подчинением:

все придаточные предложения относятся к одному и тому же главному предложению или к одному и тому же слову в главном (если придаточные распространяют не всё главное предложение, а одно его слово);

придаточные предложения отвечают на один и тот же вопрос, то есть это придаточные одного и того же типа;

между собой придаточные предложения связаны с помощью сочинительных союзов или бессоюзно (со значением перечисления), подобно тому как связаны между собой однородные члены.

Мальчишки , притихшие, глядели вслед грузовику, / 1 пока тот не отъехал за перекресток, / 2 пока не рассеялась поднятая им пыль, / 3 пока сам он не стал клубом пыли / 4 (Жуховицкий).

1 , (пока – союз) 2 , (пока – союз) 3 , (пока – союз 4 .

Сложноподчинённое предложение; состоит из четырёх простых предложений; первое – главное, остальные – придаточные времени. Придаточные относятся к одному главному предложению, отвечают на один и тот же вопрос – до каких пор? Каждое придаточное связано с главным союзом пока. Это однородные придаточные предложения.

Вертикальная схема (схема, отражающая не расположение простых предложений в составе сложного, а их зависимость) будет следующей:

1
↓
(пока – союз) 2 , (пока – союз) 3 , (пока – союз) 4

Отец мой говорил мне, / 1 что он не видывал таких хлебов / 2 и / что нынешний год урожай отличный / 3 (Аксаков).

[ гл.] 1 , (что – союз) 2 и (что – союз) 3 .

Сложноподчинённое предложение; состоит из трёх простых предложений; первое – главное, остальные – придаточные дополнительные. Придаточные предложения относятся к одному слову (сказуемому говорил , выраженному глаголом) в главном предложении, отвечают на один и тот же вопрос – что? Каждое придаточное связано с главным союзом что. Между собой придаточные предложения связаны соединительным союзом и. Это однородные придаточные предложения.

Вертикальная схема сложноподчинённого предложения будет следующей:

1
↓
(что – союз) 2 и (что – союз) 3

Обратите внимание!

1) Если однородные придаточные предложения прикрепляются к главному одним и тем же союзом, то этот союз может опускаться в одном или нескольких придаточных (но союз легко восстановить).

Ср.: Шацкий видел , / 1 как последняя шлюпка вернулась к пароходу / 2 и / матросы долго, мешая друг другу, подтягивали её на талях / 3 (Паустовский). – Шацкий видел , / 1 как последняя шлюпка вернулась к пароходу / 2 и / как матросы долго, мешая друг другу, подтягивали её на талях / 3 .

2) Если однородные придаточные связаны одиночным соединительным или разделительным союзом (и, да в значении «и», или, либо), то запятая между придаточными предложениями не ставится.

Отец мой говорил мне, что он не видывал таких хлебов и что нынешний год урожай отличный (Аксаков); Он решительно заявил , что мы должны немедленно убраться из его дома или он вызовет милицию (Григорьев) – союз что перед вторым придаточным опущен, но может быть восстановлен (Он решительно заявил , что мы должны немедленно убраться из его дома или что он вызовет милицию ).

3) При повторяющихся сочинительных союзах запятая между однородными придаточными предложениями ставится.

Находясь в госпитале, он вспоминал , как фашисты напали на них внезапно, и как они оказались в окружении , и как отряду удалось пробиться к своим.

4) Союзы ли... или рассматриваются как повторяющиеся (в этом случае или можно заменить ли), и однородные придаточные, связанные этими союзами, разделяются запятой.

Ср.: Трудно было понять , был ли то где-нибудь пожар , или же собиралась всходить луна (Чехов). – Трудно было понять , был ли то где-нибудь пожар , собиралась ли всходить луна .

2. Сложноподчинённые предложения с неоднородным (параллельным) подчинением:

все придаточные предложения относятся к одному и тому же главному предложению;

придаточные предложения отвечают на разные вопросы, то есть это придаточные разного типа.

Неоднородными (параллельными) будут также придаточные предложения, которые имеют одинаковое значение, но относятся к разным словам в общем главном предложении.

/ 1 Егорушка напряг своё зрение, / 2 / 3 (Чехов).

(когда – союз) 1 , 2 , (чтобы – союз) 3 .

Сложноподчинённое предложение, состоит из трёх простых; второе предложение главное, первое и третье – придаточные. Придаточные предложения относятся к одному главному предложению, но отвечают на разные вопросы (ср.: [Когда?] Когда он подъезжал к заднему двору, / 1 Егорушка напряг своё зрение / 2 ; Егорушка напряг своё зрение [зачем?], / 2 чтобы получше рассмотреть его / 3). Это разные типы придаточных: когда он подъезжал к заднему двору – придаточное времени; чтобы получше рассмотреть его – придаточное цели.

2
↓ ↓
(когда – союз) 1 (чтобы – союз) 3

Надо точно учитывать среду, / 1 в которой развивается поэтическое произведение, / 2 / 3 (Маяковский).

[ сущ.] 1 , (в которой – союз. сл.) 2 , (чтобы – союз) 3 .

Сложноподчинённое предложение состоит из трёх простых; первое предложение главное, второе и третье – придаточные. Придаточные предложения относятся к одному главному предложению, но первое придаточное (второе простое предложение) относится к одному слову – среду, выраженному существительным; второе придаточное (третье простое предложение) относится ко всему главному предложению. Придаточные предложения отвечают на разные вопросы (ср.: Надо точно учитывать среду [какую?], / 1 в которой развивается поэтическое произведение, / 2 ; Надо точно учитывать среду [зачем?], / 1 чтобы чуждое этой среде слово не попадало случайно / 3). Это разные типы придаточных: в которой развивается поэтическое произведение – придаточное определительное; чтобы чуждое этой среде слово не попадало случайно – придаточное цели.

Вертикальная схема предложения будет следующей:

[сущ. ] 1
↓ ↓
(в которой – союз. сл.) 2 (чтобы – союз) 3

Я спросил его, / 1 почему он так далеко ушёл от фанзы, / 2 и сказал, / 1 что беспокоился о нём / 3 (Арсеньев).

[ гл., (почему – союз. сл.) 2 , гл.] 1 , (что – союз) 3 .

Сложноподчинённое предложение состоит из трёх простых; первое предложение главное, второе и третье – придаточные. Придаточные предложения относятся к одному главному предложению и отвечают на вопросы косвенных падежей (ср.: Я спросил его [о чём?], / 1 почему он так далеко ушёл от фанзы / 2 ; Я спросил его и сказал [что?], / 1 что беспокоился о нём / 3). Это одинаковые типы придаточных – придаточные дополнительные. Но данные придаточные относятся к разным словам внутри главного предложения: первое придаточное (второе простое предложение) относится к сказуемому спросил , выраженному глаголом; второе придаточное (третье простое предложение) относится к сказуемому сказал, выраженному также глаголом. Поэтому эти придаточные неоднородные (параллельные).

Вертикальная схема предложения будет следующей:

[гл. гл.] 1
↓ ↓
(почему – союз. сл.) 2 (что – союз) 3

3. В сложноподчинённых предложениях с последовательным подчинением главному предложению подчинено одно придаточное предложение (придаточное I степени), а этому придаточному предложению подчинено другое придаточное предложение (придаточное II степени) и т.д. Таким образом, придаточное предложение I степени является главным предложением для придаточного II степени и т.д.

Я слышал, / 1 как Гайдар чистил котелок песком и ругал его за то, / 2 что у того отвалилась ручка / 3 (Паустовский).

[ гл.] 1 , (как – союз гл. + ук. сл.) 2 , (что – союз) 3 .

Сложноподчинённое предложение состоит из трёх простых; первое предложение главное, второе и третье – придаточные. Придаточное I степени (второе простое предложение) относится к первому (главному) предложению, а именно – к сказуемому слышал , выраженному глаголом; придаточное II степени (третье простое предложение) относится к придаточному I степени (второе простое предложение), а именно – к сказуемому ругал , выраженному глаголом.

Вертикальная схема предложения будет следующей:

[ гл.] 1
↓
(как – союз гл. + ук. сл.) 2
↓
(что – союз) 3

Обратите внимание!

При последовательном подчинении одно придаточное предложение может оказаться внутри другого придаточного предложения. При этом на стыке этих придаточных могут оказаться рядом два подчинительных союза или подчинительный союз и союзное слово.

Горничная была сирота, / 1 которая, / 2 чтобы кормиться, / 3 должна была поступить в услужение / 2 (Л. Толстой).

[ сущ. ] 1 , (которая – союз. сл., 2 (чтобы – союз...), 3 ...) 2 .

[ сущ. ] 1
↓
(которая – союз. сл.) 2
↓
(чтобы – союз) 3

Рядом стоят союзное слово которая и союз чтобы. Относятся они к разным придаточным предложениям: придаточное I степени – которая должна была поступить в услужение ; придаточное II степени – чтобы кормиться . Придаточное II степени находится внутри придаточного I степени, причём придаточное II степени можно без ущерба изъять из сложного предложения или поставить после придаточного I степени, ср.: Горничная была сирота, которая должна была поступить в услужение; Горничная была сирота, которая должна была поступить в услужение, чтобы кормиться . Между союзным словом которая и союзом чтобы, принадлежащим к разным придаточным, стоит запятая.

Таким образом, при встрече двух подчинительных союзов (или подчинительного союза и союзного слова) запятая между ними ставится , если изъятие второго придаточного не требует перестройки всего сложного предложения (в этом случае далее не следует вторая часть двойного союза – то, так, но).

Запятая на стыке двух подчинительных союзов (или союза и союзного слова) не ставится в том случае, если второе придаточное предложение нельзя изъять без изменения всего сложного предложения (в этом случае далее следует вторая часть двойного союза – то, так, но).

Держу пари, / 1 что / 2 / 3 то / 2 (Лесков).

[ сущ. ] 1 , (что – союз 2 (если – союз...), 3 то...) 2 .

[ сущ. ] 1
↓
(что – союз) 2
↓
(если... то – союз) 3

В данном предложении можно выделить главное предложение: держу пари / 1 , а также два последовательно связанных придаточных предложения: придаточное I степени: что... то он останется здесь ещё на три дня / 2 , внутри которого стоит придаточное II степени: если вы передадите это герцогу / 3 (ср.: держу пари, что... то он останется здесь ещё на три дня; он останется здесь ещё на три дня, если вы передадите это герцогу ). На стыке придаточных I степени и II степени находятся два подчинительных союза что и если. Однако запятая между ними не ставится, поскольку нельзя изъять придаточное II степени без изменения придаточного I степени, ср.: Держу пари , / 1 что то он останется здесь ещё на три дня / 2 . Этому препятствует вторая часть двойного условного союза если... то, которая находится в главном для условного придаточного предложении – придаточном I степени: он останется здесь ещё на три дня . Если же эту вторую часть (то) изъять, то на стыке союзов что и если необходимо будет поставить запятую, ср.: Держу пари, / 1 что, / 2 если вы передадите это герцогу, / 3 он останется здесь ещё на три дня / 2 .

В сложноподчинённых предложениях с несколькими придаточными возможны комбинации связей : может быть одновременно однородное и последовательное подчинение; параллельное и последовательное и т.д. Поэтому при разборе и расстановке знаков препинания не следует стремиться сразу составить общую схему или сразу расставить знаки препинания.

Наиболее оптимальным представляется следующий алгоритм анализа:

Установите общее количество простых предложений в составе сложного, выделив все грамматические основы.

Выделите все подчинительные средства связи (подчинительные союзы и союзные слова); на основе этого установите главное предложение и придаточные предложения.

Для каждого придаточного предложения установите главное предложение, то есть разбейте сложное предложение на пары: главное – придаточное.

Постройте вертикальную схему сложного предложения, и на этой основе определите характер подчинения придаточных (однородное, параллельное, последовательное подчинение).

Постройте горизонтальную схему, и на этой основе расставьте знаки препинания.

Пари заключается в том что если ваш повелитель останется здесь на три дня то вы без всяких отговорок должны исполнить то что я вам скажу а если он не останется то я исполню любое приказание какое вы мне дадите (Лесков).

В данном сложноподчинённом предложении 7 простых предложений:

Пари заключается в том / 1 что / 2 если ваш повелитель останется здесь на три дня / 3 то вы без всяких отговорок должны исполнить то / 2 что я вам скажу / 4 а / если он не останется / 5 / 6 какое вы мне дадите / 7 (Лесков).

1) пари заключается в том;
2) что... то вы без всяких отговорок должны исполнить то;
3) если ваш повелитель останется здесь на три дня;
4) что я вам скажу;
5) если он не останется;
6) то я исполню любое приказание;
7) какое вы мне дадите.

Первое предложение (пари заключается в том ) – главное, остальные – придаточные. Вопрос вызывает лишь шестое простое предложение (то я исполню любое приказание ).

Данное сложноподчинённое предложение можно разбить на следующие пары сложноподчинённых предложений:

1→2: пари заключается в том, что... то вы без всяких отговорок должны исполнить то ;
2→3: вы без всяких отговорок должны исполнить то, если ваш повелитель останется здесь на три дня ;
2→4: вы без всяких отговорок должны исполнить то, что я вам скажу ;
6→5: я исполню любое приказание, если он не останется ;
6→7: я исполню любое приказание, какое вы мне дадите.

По-прежнему пока трудно определить, к какому типу предложений относится шестое предложение. В данном случае следует обратить внимание на сочинительный союз а. Сочинительный союз, в отличие от подчинительного союза, в сложном предложении, состоящем из трёх и более простых предложений, может стоять не перед тем предложением, к которому относится. Поэтому необходимо выяснить, какие простые предложения связаны этим противительным союзом. Для этого надо изъять все простые предложения, оставив только те, которые содержат противопоставление. Это предложения 2 и 6, ср.: вы без всяких отговорок должны исполнить то, а я исполню любое приказание . Но предложение 2 – придаточное. Следовательно, и предложение 6, связанное с предложением 2 сочинительным союзом, тоже должно быть придаточным. Это можно проверить, вставив тот же союз, что имеет предложение 2, и связав предложение 6 с тем же главным, от которого зависит предложение 2, ср.: пари заключается в том, что я исполню любое приказание . Значит, предложения 2 и 6 являются однородными придаточными, только союз что в предложении 6 опущен (1→6).

На основании полученных данных можно построить вертикальную схему этого сложноподчинённого предложения:

[гл. + ук. сл.] 1
↓
(что – союз гл. + ук. сл.) 2 , а (– сущ. + ук. сл.) 6
↓ ↓ ↓ ↓
(если... то – союз) 3 (что – союз. сл.) 4 (если... то – союз) 5 (какое – союз. сл.) 7

Таким образом, данное предложение сложноподчинённое, в котором придаточные связаны однородно (предложения 2 и 6), параллельно (предложения 3 и 4, предложения 5 и 7), также последовательно (предложения 2 и 3; 2 и 4, 6 и 5, 6 и 7).

Для расстановки знаков препинания необходимо обозначить границы простых предложений, обратив особое внимание на возможное сочетание нескольких союзов на границе предложений, а также построить горизонтальную схему предложения.

[гл. + ук. сл.] 1 , (что – союз (если – союз) 3 , то гл. + ук. сл.) 2 , (что – союз сл.) 4 , а (если – союз) 5 , (то сущ. + ук. сл.) 6 , (какое – союз. сл.) 7 .

В данном предложении есть сочетание подчинительных союзов на стыке предложений 2 и 3 (что если). Кроме того, сочинительный союз а, который относится к предложению 6, стоит перед предложением 5, образуя сочетание союзов с подчинительным союзом если (а если). По общим правилам они должны разделяться запятыми, но далее следует вторая часть двойного союза если... то. Именно эта вторая часть союза не даёт возможности изъять условные придаточные без изменения структуры предложений в целом, ср.: Пари заключается в том, что... то вы без всяких отговорок должны исполнить то; а... то я исполню любое приказание . Именно поэтому запятая на стыке этих союзов не ставится.

Итак, знаки препинания в предложении следует расставить следующим образом:

Пари заключается в том, что если ваш повелитель останется здесь на три дня, то вы без всяких отговорок должны исполнить то, что я вам скажу, а если он не останется, то я исполню любое приказание, какое вы мне дадите (Лесков).

План разбора сложноподчинённого предложения с несколькими придаточными

Указать тип сложного предложения (сложноподчинённое предложение).

Назвать главное предложение и придаточные предложения (выделить грамматические основы).

Указать, каким образом придаточные предложения связаны с главным предложением (последовательное, параллельное, однородное подчинение).

Разобрать каждое придаточное предложение по плану.

Построить вертикальную и горизонтальную схемы предложений.

Образец разбора

В приключениях барона Мюнхаузена участвует бегун, / 1 который, / 2 чтобы не бегать очень быстро, / 3 привязывает к ногам пудовые гири / 2 (Солоухин).

Предложение сложноподчинённое; состоит из трёх частей; предложение 1 – главное; предложения 2 и 3 – придаточные. Придаточные предложения связаны с главным последовательно.

Придаточное I степени (предложение 2) относится к главному (предложение 1). Это придаточное определительное; оно относится к подлежащему бегун , выраженному существительным, средство связи – союзное слово который ; придаточное стоит после главного.

Придаточное II степени (предложение 3) относится к придаточному I степени (предложение 2). Это придаточное цели; оно относится ко всему главному, средство связи – союз чтобы ; придаточное стоит в середине главного.

[сущ.] 1
опред. ↓
(который – союз. сл.) 2
цели ↓
(чтобы – союз) 3

[сущ.] 1 , (который – союз. сл., (чтобы – союз) 3 ,) 2 .
опред. цели

(. _.). , [ . ____. [. ]. , (. ____. _. ]. , (.).). , (.). ____. (Когда), , (чтобы). [ Гл.], (Как), (что). Когда он подъезжал к заднему двору Егорушка напряг своё зрение чтобы получше рассмотреть его. (Чехов). Я слышал как Гайдар чистил котелок песком и ругал его за то что у того отвалилась ручка. (Паустовский). Расставьте знаки, сделайте самостоятельно синтаксический разбор предложения. (Повест., невоскл., сложное, СПП с двумя придаточными: 1)изъясн., 2) изъясн., с последовательным подчинением придаточных). (Повест., невоскл., сложное, СПП с двумя придаточными: 1) обст. места, 2)обст. цели, с параллельным подчинением придаточных). II вариант. I вариант. ???? ???? ???? ???? ???? ???? ???? Когда? Зачем? Что? За что?

Слайд 14 из презентации «Виды подчинения» к урокам русского языка на тему «Сложноподчинённое предложение»

Размеры: 960 х 720 пикселей, формат: jpg. Чтобы бесплатно скачать слайд для использования на уроке русского языка, щёлкните на изображении правой кнопкой мышки и нажмите «Сохранить изображение как...». Скачать всю презентацию «Виды подчинения.ppt» можно в zip-архиве размером 708 КБ.

Скачать презентацию

Сложноподчинённое предложение

«Подчинительная связь» - Шел дождь. Подул холодный, пронизывающий ветер, и вскоре набежали на небо тучи. Примыкание. Выпишите подчинительное словосочетание со связью ПРИМЫКАНИЕ. Ищем неизменяемые слова или формы слов. Меняем главное слово – меняется зависимое. Что в предложении не является подчинительным словосочетанием? Дождь и снег.

«СПП с придаточными» - Что? Успехов в учебе! Какая? Спишите предложение, расставьте з. п., определите вид подчинения, значения придаточных. Последовательное Параллельное Однородное. Спп с несколькими придаточными. Главное. Виды подчинения в СПП с несколькими придаточными. Придаточное. Думалось, что небо обрушится, что налетит откуда-то смерч.

«Знаки препинания в сложноподчинённых предложениях» - Савельич. Подмосковные леса. Старик. Звёзды. Ночь. Шлюпка. Сложноподчинённые предложения. Погода. Предночной час. Знаки препинания в сложноподчиненных предложениях.

«Сложноподчиненные предложения» - Я узнал (ничего не узнал, повторил, закрепил…) … Относятся ко всему главному предложению. В сравнении с чем? Словарный диктант (самопроверка). Герасим выр…с немой и могучий, как дер…во р…стет на плодородной почв… 4)Населена сказка всякой живностью. Образа действия Условия Образа действия Причины Определительные Цели Сравнительный.

«Сложноподчинённое предложение урок» - Сложноподчиненные предложения. Лексико- орфографическая работа. Цель урока: Мировоззрение Идеология Президент Президиум. Над Русью нависла грозная опасность разрушительных вторжений и автор «Слова» призывает к сплочению всех русских князей. Вопросы классу: По каким признакам можно определить, что предложение сложноподчиненное?

Текущая страница: 6 (всего у книги 37 страниц)

Шрифт:

100% +

– Пошел вон! – крикнул он сердито и замахнулся на верхового нагайкой.

Потом он повернул лошадь назад и, рассматривая в книжке бумаги, поехал шагом вдоль обоза. Когда он подъезжал к заднему возу, Егорушка напряг свое зрение, чтобы получше рассмотреть его. Варламов был уже стар. Лицо его с небольшой седой бородкой, простое, русское, загорелое лицо, было красно, мокро от росы и покрыто синими жилочками; оно выражало такую же деловую сухость, как лицо Ивана Иваныча, тот же деловой фанатизм. Но все-таки какая разница чувствовалась между ним и Иваном Иванычем! У дяди Кузьмичова рядом с деловою сухостью всегда были на лице забота и страх, что он не найдет Варламова, опоздает, пропустит хорошую цену; ничего подобного, свойственного людям маленьким и зависимым, не было заметно ни на лице, ни в фигуре Варламова. Этот человек сам создавал цены, никого не искал и ни от кого не зависел; как ни заурядна была его наружность, но во всем, даже в манере держать нагайку, чувствовалось сознание силы и привычной власти над степью.

Проезжая мимо Егорушки, он не взглянул на него; один только жеребчик удостоил Егорушку своим вниманием и поглядел на него большими, глупыми глазами, да и то равнодушно. Пантелей поклонился Варламову; тот заметил это и, не отрывая глаз от бумажек, сказал картавя:

– Здгаствуй, стагик!

Беседа Варламова с верховым и взмах нагайкой, по-видимому, произвели на весь обоз удручающее впечатление. У всех были серьезные лица. Верховой, обескураженный гневом сильного человека, без шапки, опустив поводья, стоял у переднего воза, молчал и как будто не верил, что для него так худо начался день.

– Крутой старик… – бормотал Пантелей. – Беда, какой крутой! А ничего, хороший человек… Не обидит задаром… Ничего…

Осмотрев бумаги, Варламов сунул книжку в карман; жеребчик, точно поняв его мысли, не дожидаясь приказа, вздрогнул и понесся по большой дороге.

VII

И в следующую затем ночь подводчики делали привал и варили кашу. На этот раз с самого начала во всем чувствовалась какая-то неопределенная тоска. Было душно; все много пили и никак не могли утолить жажду. Луна взошла сильно багровая и хмурая, точно больная; звезды тоже хмурились, мгла была гуще, даль мутнее. Природа как будто что-то предчувствовала и томилась.

У костра уж не было вчерашнего оживления и разговоров. Все скучали и говорили вяло и нехотя. Пантелей только вздыхал, жаловался на ноги и то и дело заводил речь о наглой смерти.

Дымов лежал на животе, молчал и жевал соломинку; выражение лица у него было брезгливое, точно от соломинки дурно пахло, злое и утомленное… Вася жаловался, что у него ломит челюсть, и пророчил непогоду; Емельян не махал руками, а сидел неподвижно и угрюмо глядел на огонь. Томился и Егорушка. Езда шагом утомила его, а от дневного зноя у него болела голова.

Когда сварилась каша, Дымов от скуки стал придираться к товарищам.

– Расселся, шишка, и первый лезет с ложкой! – сказал он, глядя со злобой на Емельяна. – Жадность! Так и норовит первый за котел сесть. Певчим был, так уж он думает – барин! Много вас таких певчих по большому шляху милостыню просит!

– Да ты что пристал? – спросил Емельян, глядя на него тоже со злобой.

– А то, что не суйся первый к котлу. Не понимай о себе много!

– Дурак, вот и всё, – просипел Емельян.

Зная по опыту, чем чаще всего оканчиваются подобные разговоры, Пантелей и Вася вмешались и стали убеждать Дымова не браниться попусту.

– Певчий… – не унимался озорник, презрительно усмехаясь. – Этак всякий может петь. Сиди себе в церкви на паперти да и пой: «Подайте милостыньки Христа ради!» Эх, вы!

Емельян промолчал. На Дымова его молчание подействовало раздражающим образом. Он еще с большей ненавистью поглядел на бывшего певчего и сказал:

– Не хочется только связываться, а то б я б тебе показал, как об себе понимать!

– Да что ты ко мне пристал, мазепа? – вспыхнул Емельян. – Я тебя трогаю?

– Как ты меня обозвал? – спросил Дымов, выпрямляясь, и глаза его налились кровью. – Как? Я мазепа? Да? Так вот же тебе! Ступай ищи!

Дымов выхватил из рук Емельяна ложку и швырнул ее далеко в сторону. Кирюха, Вася и Степка вскочили и побежали искать ее, а Емельян умоляюще и вопросительно уставился на Пантелея. Лицо его вдруг стало маленьким, поморщилось, заморгало, и бывший певчий заплакал, как ребенок.

Егорушка, давно уже ненавидевший Дымова, почувствовал, как в воздухе вдруг стало невыносимо душно, как огонь от костра горячо жег лицо; ему захотелось скорее бежать к обозу в потемки, но злые, скучающие глаза озорника тянули его к себе. Страстно желая сказать что-нибудь в высшей степени обидное, он шагнул к Дымову и проговорил, задыхаясь:

– Ты хуже всех! Я тебя терпеть не могу!

После этого надо было бы бежать к обозу, а он никак не мог сдвинуться с места и продолжал:

– На том свете ты будешь гореть в аду! Я Ивану Иванычу пожалуюсь! Ты не смеешь обижать Емельяна!

– Тоже, скажи пожалуйста! – усмехнулся Дымов.

– Свиненок всякий, еще на губах молоко не обсохло, в указчики лезет. А ежели за ухо?

Егорушка почувствовал, что дышать уже нечем; он – никогда с ним этого не было раньше – вдруг затрясся всем телом, затопал ногами и закричал пронзительно:

– Бейте его! Бейте его!

Слезы брызнули у него из глаз; ему стало стыдно, и он, пошатываясь, побежал к обозу. Какое впечатление произвел его крик, он не видел. Лежа на тюке и плача, он дергал руками и ногами, и шептал:

– Мама! Мама!

И эти люди, и тени вокруг костра, и темные тюки, и далекая молния, каждую минуту сверкавшая вдали, – всё теперь представлялось ему нелюдимым и страшным. Он ужасался и в отчаянии спрашивал себя, как это и зачем попал он в неизвестную землю, в компанию страшных мужиков? Где теперь дядя, о. Христофор и Дениска? Отчего они так долго не едут? Не забыли ли они о нем? От мысли, что он забыт и брошен на произвол судьбы, ему становилось холодно и так жутко, что он несколько раз порывался спрыгнуть с тюка и опрометью, без оглядки побежать назад по дороге, но воспоминание о темных, угрюмых крестах, которые непременно встретятся ему на пути, и сверкавшая вдали молния останавливали его… И только когда он шептал: «мама! мама!» ему становилось как будто легче…

Должно быть, и подводчикам было жутко. После того, как Егорушка убежал от костра, они сначала долго молчали, потом вполголоса и глухо заговорили о чем-то, что оно идет и что поскорее нужно собираться и уходить от него… Они скоро поужинали, потушили огонь и молча стали запрягать. По их суете и отрывистым фразам было заметно, что они предвидели какое-то несчастье.

Перед тем, как трогаться в путь, Дымов подошел к Пантелею и спросил тихо:

– Как его звать?

– Егорий… – ответил Пантелей.

Дымов стал одной ногой на колесо, взялся за веревку, которой был перевязан тюк, и поднялся. Егорушка увидел его лицо и кудрявую голову. Лицо было бледно, утомлено и серьезно, но уже не выражало злобы.

– Ёра! – сказал он тихо. – На, бей!

Егорушка с удивлением посмотрел на него; в это время сверкнула молния.

– Ничего, бей! – повторил Дымов.

И, не дожидаясь, когда Егорушка будет бить его или говорить с ним, он спрыгнул вниз и сказал:

– Скушно мне!

Потом, переваливаясь с ноги на ногу, двигая лопатками, он лениво поплелся вдоль обоза и не то плачущим, не то досадующим голосом повторил:

– Скушно мне! Господи! А ты не обижайся, Емеля, – сказал он, проходя мимо Емельяна. – Жизнь наша пропащая, лютая!

Направо сверкнула молния и, точно отразившись в зеркале, она тотчас же сверкнула вдали.

– Егорий, возьми! – крикнул Пантелей, подавая снизу что-то большое и темное.

– Что это? – спросил Егорушка.

– Рогожка! Будет дождик, так вот покроешься.

Егорушка приподнялся и посмотрел вокруг себя. Даль заметно почернела и уж чаще, чем каждую минуту, мигала бледным светом, как веками. Чернота ее, точно от тяжести, склонялась вправо.

– Дед, гроза будет? – спросил Егорушка.

– Ах, ножки мои больные, стуженые! – говорил нараспев Пантелей, не слыша его и притопывая ногами.

Налево, как будто кто чиркнул по небу спичкой, мелькнула бледная, фосфорическая полоска и потухла. Послышалось, как где-то очень далеко кто-то прошелся по железной крыше. Вероятно, по крыше шли босиком, потому что железо проворчало глухо.

– А он обложной! – крикнул Кирюха.

Между далью и правым горизонтом мигнула молния и так ярко, что осветила часть степи и место, где ясное небо граничило с чернотой. Страшная туча надвигалась не спеша, сплошной массой; на ее краю висели большие, черные лохмотья; точно такие же лохмотья, давя друг друга, громоздились на правом и на левом горизонте. Этот оборванный, разлохмаченный вид тучи придавал ей какое-то пьяное, озорническое выражение. Явственно и не глухо проворчал гром. Егорушка перекрестился и стал быстро надевать пальто.

– Скушно мне! – донесся с передних возов крик Дымова, и по голосу его можно было судить, что он уж опять начинал злиться. – Скушно!

Вдруг рванул ветер и с такой силой, что едва не выхватил у Егорушки узелок и рогожу; встрепенувшись, рогожа рванулась во все стороны и захлопала по тюку и по лицу Егорушки. Ветер со свистом понесся по степи, беспорядочно закружился и поднял с травою такой шум, что из-за него не было слышно ни грома, ни скрипа колес. Он дул с черной тучи, неся с собой облака пыли и запах дождя и мокрой земли. Лунный свет затуманился, стал как будто грязнее, звезды еще больше нахмурились, и видно было, как по краю дороги спешили куда-то назад облака пыли и их тени. Теперь, по всей вероятности, вихри, кружась и увлекая с земли пыль, сухую траву и перья, поднимались под самое небо; вероятно, около самой черной тучи летали перекати-поле, и как, должно быть, им было страшно! Но сквозь пыль, залеплявшую глаза, не было видно ничего, кроме блеска молний.

Егорушка, думая, что сию минуту польет дождь, стал на колени и укрылся рогожей.

– Пантелле-ей! – крикнул кто-то впереди. – А… а…ва!

– Не слыха-ать! – ответил громко и нараспев Пантелей.

– А…а…ва! Аря…а!

Загремел сердито гром, покатился по небу справа налево, потом назад и замер около передних подвод.

– Свят, свят, свят, господь Саваоф, – прошептал Егорушка, крестясь, – исполнь небо и земля славы твоея…

Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем; тотчас же опять загремел гром; едва он умолк, как молния блеснула так широко, что Егорушка сквозь щели рогожи увидел вдруг всю большую дорогу до самой дали, всех подводчиков и даже Кирюхину жилетку. Черные лохмотья слева уже поднимались кверху и одно из них, грубое, неуклюжее, похожее на лапу с пальцами, тянулось к луне. Егорушка решил закрыть крепко глаза, не обращать внимания и ждать, когда всё кончится.

Дождь почему-то долго не начинался. Егорушка, в надежде, что туча, быть может, уходит мимо, выглянул из рогожи. Было страшно темно. Егорушка не увидел ни Пантелея, ни тюка, ни себя; покосился он туда, где была недавно луна, но там чернела такая же тьма, как и на возу. А молнии в потемках казались белее и ослепительнее, так что глазам было больно.

– Пантелей! – позвал Егорушка.

Ответа не последовало. Но вот, наконец, ветер в последний раз рванул рогожу и убежал куда-то. Послышался ровный, спокойный шум. Большая холодная капля упала на колено Егорушки, другая поползла по руке. Он заметил, что колени его не прикрыты, и хотел было поправить рогожу, но в это время что-то посыпалось и застучало по дороге, потом по оглоблям, по тюку. Это был дождь. Он и рогожа, как будто поняли друг друга, заговорили о чем-то быстро, весело и препротивно, как две сороки.

Егорушка стоял на коленях или, вернее, сидел на сапогах. Когда дождь застучал по рогоже, он подался туловищем вперед, чтобы заслонить собою колени, которые вдруг стали мокры; колени удалось прикрыть, но зато меньше чем через минуту резкая, неприятная сырость почувствовалась сзади, ниже спины и на икрах. Он принял прежнюю позу, выставил колени под дождь и стал думать, что делать, как поправить в потемках невидимую рогожу. Но руки его были уже мокры, в рукава и за воротник текла вода, лопатки зябли. И он решил ничего не делать, а сидеть неподвижно и ждать, когда всё кончится.

– Свят, свят, свят… – шептал он.

Вдруг над самой головой его с страшным, оглушительным треском разломалось небо; он нагнулся и притаил дыхание, ожидая, когда на его затылок и спину посыпятся обломки. Глаза его нечаянно открылись, и он увидел, как на его пальцах, мокрых рукавах и струйках, бежавших с рогожи, на тюке и внизу на земле вспыхнул и раз пять мигнул ослепительно едкий свет. Раздался новый удар, такой же сильный и ужасный. Небо уже не гремело, не грохотало, а издавало сухие, трескучие, похожие на треск сухого дерева, звуки.

«Тррах! тах, тах! тах!» – явственно отчеканивал гром, катился по небу, спотыкался и где-нибудь у передних возов или далеко сзади сваливался со злобным, отрывистым – «трра!..»

Раньше молнии были только страшны, при таком же громе они представлялись зловещими. Их колдовской свет проникал сквозь закрытые веки и холодом разливался по всему телу. Что сделать, чтобы не видеть их? Егорушка решил обернуться лицом назад. Осторожно, как будто бы боясь, что за ним наблюдают, он стал на четвереньки и, скользя ладонями по мокрому тюку, повернулся назад.

«Трах! тах! тах!» – понеслось над его головой, упало под воз и разорвалось – «Ррра!»

Глаза опять нечаянно открылись, и Егорушка увидел новую опасность: за возом шли три громадных великана с длинными пиками. Молния блеснула на остриях их пик и очень явственно осветила их фигуры. То были люди громадных размеров, с закрытыми лицами, поникшими головами и с тяжелою поступью. Они казались печальными и унылыми, погруженными в раздумье. Быть может, шли они за обозом не для того, чтобы причинить вред, но все-таки в их близости было что-то ужасное.

Егорушка быстро обернулся вперед и, дрожа всем телом, закричал:

– Пантелей! Дед!

«Трах! тах! тах!» – ответило ему небо.

Он открыл глаза, чтобы поглядеть, тут ли подводчики. Молния сверкнула в двух местах и осветила дорогу до самой дали, весь обоз и всех подводчиков. По дороге текли ручейки и прыгали пузыри. Пантелей шагал около воза, его высокая шляпа и плечи были покрыты небольшой рогожей; фигура не выражала ни страха, ни беспокойства, как будто он оглох от грома и ослеп от молнии.

– Дед, великаны! – крикнул ему Егорушка, плача.

Но дед не слышал. Далее шел Емельян. Этот был покрыт большой рогожей с головы до ног и имел теперь форму треугольника. Вася, ничем не покрытый, шагал так же деревянно, как всегда, высоко поднимая ноги и не сгибая колен. При блеске молнии казалось, что обоз не двигался и подводчики застыли, что у Васи онемела поднятая нога…

Егорушка еще позвал деда. Не добившись ответа, он сел неподвижно и уж не ждал, когда всё кончится. Он был уверен, что сию минуту его убьет гром, что глаза нечаянно откроются и он увидит страшных великанов.

И он уж не крестился, не звал деда, не думал о матери и только коченел от холода и уверенности, что гроза никогда не кончится.

– Егоргий, да ты спишь, что ли? – крикнул внизу Пантелей. – Слезай! Оглох, дурачок!..

– Вот так гроза! – сказал какой-то незнакомый бас и крякнул так, как будто выпил хороший стакан водки.

Егорушка открыл глаза. Внизу около воза стояли Пантелей, треугольник-Емельян и великаны. Последние были теперь много ниже ростом и, когда вгляделся в них Егорушка, оказались обыкновенными мужиками, державшими на плечах не пики, а железные вилы. В промежутке между Пантелеем и треугольником светилось окно невысокой избы. Значит, обоз стоял в деревне. Егорушка сбросил с себя рогожу, взял узелок и поспешил с воза. Теперь, когда вблизи говорили люди и светилось окно, ему уж не было страшно, хотя гром трещал по-прежнему и молния полосовала всё небо.

– Гроза хорошая, ничего… – бормотал Пантелей. – Слава богу… Ножки маленько промякли от дождичка, оно и ничего… Слез, Егоргий? Ну, иди в избу… Ничего…

– Свят, свят, свят… – просипел Емельян. – Беспременно где-нибудь ударило… Вы тутошние? – спросил он великанов.

– Не, из Глинова… Мы глиновские. У господ Платеров работаем.

– Молотите, что ли?

– Разное. Покеда еще пшеницу убираем. А молонья-то, молонья! Давно такой грозы не было…

Егорушка вошел в избу. Его встретила тощая, горбатая старуха, с острым подбородком. Она держала в руках сальную свечку, щурилась и протяжно вздыхала.

– Грозу-то какую бог послал! – говорила она. – А наши в степу ночуют, то-то натерпятся сердешные! Раздевайся, батюшка, раздевайся…

Дрожа от холода и брезгливо пожимаясь, Егорушка стащил с себя промокшее пальто, потом широко расставил руки и ноги и долго не двигался. Каждое малейшее движение вызывало в нем неприятное ощущение мокроты и холода. Рукава и спина на рубахе были мокры, брюки прилипли к ногам, с головы текло…

– Что ж, хлопчик, раскорякой-то стоять? – сказала старуха. – Иди, садись!

Расставя широко ноги, Егорушка подошел к столу и сел на скамью около чьей-то головы. Голова задвигалась, пустила носом струю воздуха, пожевала и успокоилась. От головы вдоль скамьи тянулся бугор, покрытый овчинным тулупом. Это спала какая-то баба.

Старуха, вздыхая, вышла и скоро вернулась с арбузом и дыней.

– Кушай, батюшка! Больше угощать нечем… – сказала она, зевая, затем порылась в столе и достала оттуда длинный, острый ножик, очень похожий на те ножи, какими на постоялых дворах разбойники режут купцов. – Кушай, батюшка!

Егорушка, дрожа как в лихорадке, съел ломоть дыни с черным хлебом, потом ломоть арбуза, и от этого ему стало еще холодней.

– Наши в степу ночуют… – вздыхала старуха, пока он ел. – Страсти господни… Свечечку бы перед образом засветить, да не знаю, куда Степанида девала. Кушай, батюшка, кушай…

Старуха зевнула и, закинув назад правую руку, почесала ею левое плечо.

– Должно, часа два теперь, – сказала она. – Скоро и вставать пора. Наши-то в степу ночуют… Небось, вымокли все…

– Бабушка, – сказал Егорушка, – я спать хочу.

– Ложись, батюшка, ложись… – вздохнула старуха, зевая. – Господи Иисусе Христе! Сама и сплю, и слышу, как будто кто стучит. Проснулась, гляжу, а это грозу бог послал… Свечечку бы засветить, да не нашла.

Разговаривая с собой, она сдернула со скамьи какое-то тряпье, вероятно, свою постель, сняла с гвоздя около печи два тулупа и стала постилать для Егорушки.

– Гроза-то не унимается, – бормотала она. – Как бы, неровен час, чего не спалило. Наши-то в степу ночуют… Ложись, батюшка, спи… Христос с тобой, внучек… Дыню-то я убирать не стану, может, вставши, покушаешь.

Вздохи и зеванье старухи, мерное дыхание спавшей бабы, сумерки избы и шум дождя за окном располагали ко сну. Егорушке было совестно раздеваться при старухе. Он снял только сапоги, лег и укрылся овчинным тулупом.

– Парнишка лег? – послышался через минуту шёпот Пантелея.

– Лег! – ответила шёпотом старуха. – Страсти-то, страсти господни! Гремит, гремит, и конца не слыхать…

– Сейчас пройдет… – прошипел Пантелей, садясь. – Потише стало… Ребята пошли по избам, а двое при лошадях остались… Ребята-то… Нельзя… Уведут лошадей… Вот посижу маленько и пойду на смену… Нельзя, уведут…

Пантелей и старуха сидели рядом у ног Егорушки и говорили шипящим шёпотом, прерывая свою речь вздохами и зевками. А Егорушка никак не мог согреться. На нем лежал теплый, тяжелый тулуп, но всё тело тряслось, руки и ноги сводило судорогами, внутренности дрожали… Он разделся под тулупом, но и это не помогло. Озноб становился всё сильней и сильней.

Пантелей ушел на смену и потом опять вернулся, а Егорушка всё еще не спал и дрожал всем телом. Что-то давило ему голову и грудь, угнетало его, и он не знал, что это: шёпот ли стариков, или тяжелый запах овчины? От съеденных арбуза и дыни во рту был неприятный, металлический вкус. К тому же еще кусались блохи.

– Дед, мне холодно! – сказал он и не узнал своего голоса.

– Спи, внучек, спи… – вздохнула старуха.

Тит на тонких ножках подошел к постели и замахал руками, потом вырос до потолка и обратился в мельницу. О. Христофор, не такой, каким он сидел в бричке, а в полном облачении и с кропилом в руке, прошелся вокруг мельницы, покропил ее святой водой и она перестала махать. Егорушка, зная, что это бред, открыл глаза.

– Дед! – позвал он. – Дай воды!

Никто не отозвался. Егорушке стало невыносимо душно и неудобно лежать. Он встал, оделся и вышел из избы. Уже наступило утро. Небо было пасмурно, но дождя уже не было. Дрожа и кутаясь в мокрое пальто, Егорушка прошелся по грязному двору, прислушался к тишине; на глаза ему попался маленький хлевок с камышовой, наполовину открытой дверкой. Он заглянул в этот хлевок, вошел в него и сел в темном углу на кизяк.

В его тяжелой голове путались мысли, во рту было сухо и противно от металлического вкуса. Он оглядел свою шляпу, поправил на ней павлинье перо и вспомнил, как ходил с мамашей покупать эту шляпу. Сунул он руку в карман и достал оттуда комок бурой, липкой замазки. Как эта замазка попала ему в карман? Он подумал, понюхал: пахнет медом. Ага, это еврейский пряник! Как он, бедный, размок!

Егорушка оглядел свое пальто. А пальто у него было серенькое, с большими костяными пуговицами, сшитое на манер сюртука. Как новая и дорогая вещь, дома висело оно не в передней, а в спальной, рядом с мамашиными платьями; надевать его позволялось только по праздникам. Поглядев на него, Егорушка почувствовал к нему жалость, вспомнил, что он и пальто – оба брошены на произвол судьбы, что им уж больше не вернуться домой, и зарыдал так, что едва не свалился с кизяка.

Большая белая собака, смоченная дождем, с клочьями шерсти на морде, похожими на папильотки, вошла в хлев и с любопытством уставилась на Егорушку. Она, по-видимому, думала: залаять или нет? Решив, что лаять не нужно, она осторожно подошла к Егорушке, съела замазку и вышла.

– Это варламовские! – крикнул кто-то на улице.

Наплакавшись, Егорушка вышел из хлева и, обходя лужу, поплелся на улицу. Как раз перед воротами на дороге стояли возы. Мокрые подводчики с грязными ногами, вялые и сонные, как осенние мухи, бродили возле или сидели на оглоблях. Егорушка поглядел на них и подумал: «Как скучно и неудобно быть мужиком!» Он подошел к Пантелею и сел с ним рядом на оглоблю.

– Дед, мне холодно! – сказал он, дрожа и засовывая руки в рукава.

– Ничего, скоро до места доедем, – зевнул Пантелей. – Оно ничего, согреешься.

Обоз тронулся с места рано, потому что было не жарко. Егорушка лежал на тюке и дрожал от холода, хотя солнце скоро показалось на небе и высушило его одежду, тюк и землю. Едва он закрыл глаза, как опять увидел Тита и мельницу. Чувствуя тошноту и тяжесть во всем теле, он напрягал силы, чтобы отогнать от себя эти образы, но едва они исчезали, как на Егорушку с ревом бросался озорник Дымов с красными глазами и с поднятыми кулаками или же слышалось, как он тосковал: «Скушно мне!» Проезжал на казачьем жеребчике Варламов, проходил со своей улыбкой и с дрохвой счастливый Константин. И как все эти люди были тяжелы, несносны и надоедливы!

Раз – это было уже перед вечером – он поднял голову, чтобы попросить пить. Обоз стоял на большом мосту, тянувшемся через широкую реку. Внизу над рекой темнел дым, а сквозь него виден был пароход, тащивший на буксире баржу. Впереди за рекой пестрела громадная гора, усеянная домами и церквами; у подножия горы около товарных вагонов бегал локомотив…

Раньше Егорушка не видел никогда ни пароходов, ни локомотивов, ни широких рек. Взглянув теперь на них, он не испугался, не удивился; на лице его не выразилось даже ничего похожего на любопытство. Он только почувствовал дурноту и поспешил лечь грудью на край тюка. Его стошнило. Пантелей, видевший это, крякнул и покрутил головой.

– Захворал наш парнишка! – сказал он. – Должно, живот застудил… парнишка-то… На чужой стороне… Плохо дело!

Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com

Подписи к слайдам:

Мальчишки, притихшие, глядели вслед грузовику, пока тот не отъехал за перекресток, пока не рассеялась поднятая им пыль, пока сам он не стал клубом пыли. ↓ (пока), (пока), (пока) Придаточные относятся к одному главному предложению. Отвечают на один и тот же вопрос - до каких пор? Каждое придаточное связано с главным союзом пока. Вывод: это однородные придаточные предложения.

Отец мой говорил мне, что он не видывал таких хлебов и что нынешний год урожай отличный. : (что) и (что) Придаточные предложения относятся к одному слову (сказуемому говорил) в главном предложении. Отвечают на один и тот же вопрос - что? Каждое придаточное связано с главным союзом что. Между собой придаточные предложения связаны соединительным союзом и. Вывод: это однородные придаточные предложения.

Примечание: Если однородные придаточные предложения прикрепляются к главному одним и тем же союзом, то этот союз может опускаться в одном или нескольких придаточных (но союз легко восстановить). Шацкий видел, как последняя шлюпка вернулась к пароходу и матросы долго, мешая друг другу, подтягивали её на талях. Запятая перед вторым придаточным предложением в этом случае не ставится.

Находясь в госпитале, он вспоминал, как фашисты напали на них внезапно, и как они оказались в окружении, и как отряду удалось пробиться к своим. При повторяющихся сочинительных союзах запятая между однородными придаточными предложениями ставится.

Когда он подъезжал к заднему двору, Егорушка напряг своё зрение, чтобы получше рассмотреть его. ↓ ↓ (когда) (чтобы) Придаточные предложения относятся к одному главному предложению, но отвечают на разные вопросы – когда? и зачем? . Это разные типы придаточных: когда он подъезжал к заднему двору - придаточное времени; чтобы получше рассмотреть его - придаточное цели. Вывод: это сложноподчинённое предложение с неоднородным (параллельным) подчинением.

Я спросил его, почему он так далеко ушёл от базы, и сказал, что беспокоился о нём. [гл. гл.] ↓ ↓ (почему) (что) Придаточные относятся к разным словам внутри главного предложения: первое придаточное - к сказуемому спросил, второе придаточное к сказуемому сказал. Вывод: эти придаточные неоднородные (параллельные).

Я слышал, как Гайдар чистил котелок песком и ругал его за то, что у того отвалилась ручка. , (как) , (что). Вывод: это сложноподчинённое предложение с последовательным подчинением.

Горничная была сирота, которая, чтобы кормиться, должна была поступить в услужение. , (которая, (чтобы...), ...). При последовательном подчинении одно придаточное предложение может оказаться внутри другого придаточного предложения. При этом на стыке придаточных могут оказаться рядом два подчинительных союза или подчинительный союз и союзное слово.

Запятая на стыке двух подчинительных союзов (или союза и союзного слова) не ставится в том случае, если второе придаточное предложение нельзя изъять без изменения всего сложного предложения (в этом случае далее следует вторая часть двойного союза - то, так, но). Держу пари, что если вы передадите это герцогу, то он останется здесь ещё на три дня. , (что (если...), то...).