Самое страшное землетрясение в армении. Спитак: четверть века спустя после катастрофы. Армения в трауре, скорби

7 декабря 1988 года Фаград Апуджанян, чиновник из городка Спитак в северной Армении, отправился за город в рутинную поездку по служебным делам. На дороге машину тряхнуло. Апуджанян не мог определить силу толчка на открытом пространстве, да к тому же слабые землетрясения случались в этих краях регулярно. Всё же обеспокоенный чиновник решил вернуться домой...

…и обнаружил, что города больше нет. Спитак был разрушен до основания. Первое, что поразило Апуджаняна, - полная тишина, мёртвая в буквальном смысле. Эта личная трагедия окончилась почти оптимистично: хотя дом чиновника рухнул, семью ему удалось найти невредимой. Многим другим так не повезло. На глазах у страны разворачивалась одна из крупнейших трагедий позднего СССР - Спитакское землетрясение.

Катастрофа произошла в не самый простой для страны момент. СССР постепенно разрушался, разгорался конфликт между Арменией и Азербайджаном. Словом, государственные структуры Советского Союза находились не в лучшем состоянии. Однако стихия не выбирает момента, когда люди будут готовы к её выходкам наилучшим образом.

Мощные землетрясения на севере Армении уже происходили несколько раз, и к постоянным небольшим толчкам уже привыкли. 1 декабря 1988 года сейсмические станции зафиксировали слабое потряхивание, которому не придали значения. Однако новые толчки последовали 6 декабря.

Сейсмологическая экспедиция при Академии наук Армянской ССР обеспокоилась и начала готовить выезд для тщательного изучения обстановки. Ещё незадолго до этого учёные-геофизики забили тревогу: высотные здания в Спитаке, Ленинакане, Кировакане построены без учёта особенностей региона и не отвечают требованиям сейсмической безопасности, необходимо принимать меры для исправления ситуации. Однако эти инициативы или запоздали, или просто не были услышаны местными властями. Благодушие и расхлябанность часто оказываются опаснее прямого злого умысла.

7 декабря в 11:41 по местному времени северо-запад Армении содрогнулся. Серия подземных толчков продолжалась всего полминуты, но за это время республике был нанесён удар чудовищной силы. В Спитаке, тихом захолустном городке, сила толчков составила 7,2 балла по шкале Рихтера. Это очень мощные толчки, примерно того же уровня, что и, например, знаменитое Мессинское землетрясение. Спитак оказался у самого эпицентра.

Марк Григорян, работавший тогда школьным учителем в Ереване, рассказывал:

- Я вёл урок в одном из восьмых классов. Вдруг послышался низкий и пугающий гул, завизжали девочки, а парты как-то странно задвигались. Я посмотрел в окно и увидел, как два десятиэтажных жилых здания качнулись по направлению друг к другу. Показалось, что они упадут, как костяшки домино. Но они выпрямились.

Если в Ереване просто почувствовали толчки, то на севере республики земля пошла ходуном. Дома складывались внутрь, те, кто находился на улице, не могли удержаться на ногах, люди сбегались на открытые места. Землетрясение идёт волнами, и позже один из переживших его рассказывал, что его попытки устоять напоминали прыжки со скакалкой.

Офицер из военного гарнизона, расположенного в Ленинаканской крепости, писал, как он пытался удержаться хотя бы на четвереньках, а рядом с ним, как лошадь, скакал "Урал". Один мужчина уцелел своеобразным образом: он спал, и его выбросило в окно прямо на кровати, смягчившей удар. Ещё одной жительнице повезло несколько иначе: она выходила сушить бельё и, вместо того чтобы провалиться под завалы, вылетела с пятого этажа вместе с балконом. Она изувечила ногу, зато осталась жива.

Через полминуты толчки прекратились. К этому моменту города Спитак не существовало, а ещё три города и бесчисленное множество деревень оказались сильно разрушены.

В зоне бедствия оказался почти миллион человек.

Под завалами оказались не только простые жители, но и врачи и пожарные, которые могли бы их спасать. Медицинское оборудование было уничтожено в рухнувших больницах.

Официально о трагедии сообщили почти сразу. 7 декабря программа "Время" посвятила катастрофе вечерний выпуск, а Михаил Горбачёв сразу прервал визит в США.

Тут же началась лихорадочная работа по ликвидации последствий катастрофы. Огромная проблема состояла в том, что из строя вышли десятки километров железнодорожного полотна, три станции были серьёзно разрушены, выбиты оказались несколько тяговых электрических подстанций. Так что железнодорожная сеть в зоне бедствия была парализована. Поэтому ключевым для спасения людей способом связи должен был оказаться автотранспорт. Однако в течение нескольких дней на автодорогах тоже имелись тяжёлые проблемы: личные машины беженцев создали огромные пробки, к тому же автотрассы тоже оказались повреждены.

Зато вовсю работал "воздушный мост". Близлежащие аэропорты работали, не останавливаясь, на вторые сутки удалось диким напряжением сил восстановить аэропорт Ленинакана. Все рейсы, не связанные со спасательной операцией, отменялись, на ВПП один за другим садились спасательные Илы.

Отдельной бедой стали пожары. Особенно опасной точкой стал Кировакан - там пожар начался на химическом заводе. При этом в Ленинакане и Спитаке местные пожарные службы серьёзно пострадали от землетрясения: многие огнеборцы были убиты или ранены, техника осталась под завалами. Из других городов - и даже из соседней Грузии - пожарные доставлялись в зону бедствия в первую очередь. К счастью, застройка была в основном каменной, так что с огнём удалось справиться быстро: уже к вечеру 7 декабря пожары более-менее одолели.

Кстати, Армянская АЭС не получила жуткой славы Чернобыля в том числе потому, что группу квалифицированных атомщиков для осмотра, остановки станции и ликвидации возможной аварии перебросили в течение буквально нескольких часов аж с Кольской станции, из-под Мурманска. Часть людей с АрмАЭС разбежалась, но тем ценнее дисциплина оставшегося персонала и мурманчан.

Этот эпизод так и остался почти неизвестным широкой публике, а между тем здесь как раз тот случай, когда катастрофу отменили в последний момент: реактор начал перегреваться, и ядерщики восстанавливали подачу воды для охлаждения активной зоны реактора аврально – с помощью оставшихся пожарных машин. Надо отметить и особенности изначального строения АрмАЭС: специальная система гидроамортизаторов и особо прочная постройка всех зданий позволили удержать ситуацию под контролем: оборудование не развалилось и не начало летать по станции. В любом случае, о потенциальной "Фукусиме" никто не узнал, потому что её так и не случилось.

Другая катастрофа, которая могла состояться, но не состоялась, - это эпидемия. В зоне бедствия находятся природные очаги туляремии и чумы, повсюду трупы людей и животных – словом, при отсутствии должного внимания к этому аспекту катастрофы по Армении могла прокатиться волна просто-таки средневековых болезней.

К счастью, эту угрозу отследили вовремя, причём санотряды - и гражданские, и армейские - съехались с самых разных концов страны, включая, например, группу из Саратова. Отлов грызунов, массовые прививки, контроль за водой - за три месяца уровень желудочно-кишечных заболеваний не превышал фонового, что можно смело назвать хорошо организованным чудом. Канализация и водопровод исчезли, и военные решили проблему, протянув полевой трубопровод, по идее, предназначавшийся для бензина.

Однако наиболее сложной и срочной проблемой стал разбор завалов и спасение тех, кто сумел выбраться самостоятельно. Под обломками остались тысячи людей. На площадях толпился народ - опасались новых толчков. Из-под завалов неслись крики, и некоторые спасатели потом вспоминали, что самым страшным впечатлением для них оказывались не разрушения и не изуродованные тела, а прекращение криков и стонов из-под бетонных плит, когда плач раненого сменялся молчанием мертвеца.

Первыми в Спитак начали прибывать отряды Вооружённых сил и пограничники. Почти сразу сформировали штаб по ликвидации последствий землетрясения во главе с председателем Совмина СССР Николаем Рыжковым. По всем отзывам, Николай Иванович работал на износ.

Солдат Александр Каховский писал:

Около 4:00 утра 8 декабря подъехали к Ленинакану. Во мраке ночи просматривались силуэты курганов, оставшихся от домов, я подумал, что это просто такой ландшафт местности.

На 20 тысяч военных легла основная работа по раскапыванию завалов. Из Москвы в Армению срочно вылетела группа в сотню медиков, которую лично возглавлял министр здравоохранения СССР Евгений Чазов. Вокруг руин росли палаточные городки для спасателей и беженцев. Поля стадионов превратились в вертолётные площадки. Люди и техника прибывали и прибывали. Аэропорты буквально ломились от садящихся один за другим бортов. Илы и Аны с гуманитарной помощью почти до исчерпания топлива кружили над аэродромами, ожидая, пока освободится окошко на ВПП, на земле самолёты даже выруливали со стоянок на грунт, чтобы освободить побольше места. Кроме СССР в спасательной операции и доставке гуманитарной помощи участвовало множество стран, включая США, ФРГ, Францию, Швейцарию, Австрию, Канаду…

Правда, огромная нагрузка на аэропорты всё же сказалась. Ленинаканский аэропорт принимал по 180 рейсов в сутки, что для этой микроскопической воздушной гавани чудовищная нагрузка. Из-за необходимости стремительно принять сотни бортов случилась новая беда - по очереди разбились два самолёта, югославский и советский. По какому-то капризу судьбы в советском лайнере находилась азербайджанская рота гражданской обороны.

Пока одни надрывались на спасательных работах и даже погибали, другие поправляли дела на катастрофе. К сожалению, преступность - неизбежный спутник катастроф. Наиболее наглые бандиты пытались разграбить самолёты с гуманитарной помощью прямо в аэропортах. Военные и гражданские власти непрерывно конфликтовали по вопросу зон ответственности. Судя по всему, у многих чиновников имелся личный интерес в этом грязном бизнесе, поэтому значительная часть гуманитарки растворилась в небытие.

В особенности это касается помощи, присланной западными странами: множество сухпайков, генераторов, предметов одежды просто пропало, не дойдя до нуждающихся. В самих пострадавших городах грабились развалины банков, ювелирные магазины. Постоянно ходили слухи о внесудебных расстрелах мародеров, но точных сведений на эту тему нет.

На месте яростно работали команды по разбору завалов. Пахать им приходилось под мокрым снегом на ветру.

На развалинах непрерывно разыгрывались чудовищные истории. Один из спасателей обнаружил под бетонными плитами женщину, у которой уже начался некроз придавленной руки. Поднять плиту означало убить её - трупный яд попал бы в кровь. Вызвать врача, видимо, по каким-то причинам было невозможно. Спасатель - солдат первого года службы - вколол несчастной промедол и ампутировал конечность прямо под завалами ножовкой, использовав спиртное в качестве антисептика. Женщину спасли, а несчастного парня вывернуло наизнанку прямо на месте его подвига.

Кроме армейских частей в Ленинакан и Спитак массой хлынули волонтёры. Особую ценность представляли альпинисты. Опыт скалолазания приобрёл новое значение среди руин: требовалось то залезть на перекрученные развалины, то проникнуть в щель между плитами. По той же причине огромную ценность представляли отряды горноспасателей, в частности, очень многочисленная группа, почти сразу прибывшая из Донбасса.

Николай Вырыпаев из Пензы, участник одной из таких групп, вспоминал об эпизоде в аэропорту: добровольцы решили докупить в местном аптечном киоске лекарств и перевязочного материала - и вынесли все содержимое бесплатно: киоскерша отказалась от денег.

В спасатели записывались стремительно. Геннадий Кириленко, студент из Ростова, рассказывал:

Во второй половине дня, безо всякой команды сверху, студенты и преподаватели выстроились в очередь сдавать кровь. В главный корпус на Большой Садовой люди понесли консервы, банки с донскими разносолами, азовских лещей, макароны и крупу, в общем, всё, что у них было припасено в кладовках ростовских хрущёвок на чёрный день.

Кириленко отправился добровольцем в Армению, причём желающих был такой наплыв, что их отсеивала медкомиссия. "Икарус" с волонтёрами доехал до Спитака с трудом: по пути, в Грузии, кончилась солярка, и топливо достали местные водители.

На всех стенах и окнах клеили объявления:

"Если вы живы, жду вас у..."

"Мамочка, я жива, жду тебя у тёти..."

"Если увидишь эту записку, напиши на ней, где тебя искать."

Организация процесса не всегда была образцовой. Один из спасателей рассказывал, что у д верей центрального штаба стояли автоматчики в бронежилетах и касках, усиленные наряды милиции.

В штаб врываются люди, просят помощи:

- Краны стоят: нет крановщиков и горючего!

- Нет людей - некому копать!

Всё вязнет в растерянности штабных. Слышим их ответы: нет машин, нет кислорода, ацетилена, нет медикаментов, нет людей...

- Как же нет? А мы?

Мы битый час пытаемся обратить на себя внимание.

К черту штаб! Подходим прямо к людям:

- Куда идти?

Один чёрный худой человек трогает меня за рукав:

- Спасатели?

- Да, мы спасатели.

- Пойдёмте, тут надо помочь.

Подводит нас к другому человеку:

- Вот люди, они могут помочь.

Это директор ленинаканского книготорга. Никто из нас не запомнил, как его зовут, называем единодушно Папа.

- Скорее! Пойдемте!

Ещё один человек оставил жуткую зарисовку:

Люди ищут родных и надеются найти живых. Вертолёты с гуманитаркой садятся на сохранившемся стадионе Спитака. У въезда в город сидит маленький мальчик с большими остановившимися глазами. Он молча протягивает прохожим листок бумаги, на котором написаны имена и фамилия его родителей. Никто не знает, где они. Картины разрушенных городов и сёл ужасны. Удары подземной стихии не поддаются логическому объяснению. Вот несколько одинаковых домов у шоссе. Один разрушен, следующий цел, за ним снова разрушенный, вплотную к нему - целый. Будто чёрт из преисподней беспорядочно тыкал пальцами. В разрушенных домах, покинутых людьми, рыщут мародёры. При мне поймали одного, едва не затоптали насмерть.

В Ереване появилось много псевдожертв землетрясения, выбивающих деньги во всевозможных инстанциях.

На улицах города прямо на асфальте стоят пустые гробы и фургоны с хлебом. Это главное, что сейчас нужно мёртвым и живым.

В ходе раскопок выявился чудовищный факт: дома строились не просто без учета сейсмической опасности, но с нарушением самых элементарных норм строительства. Часто бетонные плиты крошились, когда их поднимали краном, многие квартиры были перепланированы так небрежно, что это создавало угрозу даже в обычной ситуации.

Наибольшими разрушения оказались в четырёх городах: Ленинакан и Спитак оказались практически уничтожены, Степанаван разрушен на две трети, Кировакан на треть. При этом почти все жертвы оказались чётко локализованы: из 25 тысяч погибших почти по 10 тысяч пришлось на Ленинакан и Спитак.

Пострадало в результате катастрофы более полумиллиона человек. 12 тысяч человек получили такие травмы, что их пришлось госпитализировать. 514 тысяч человек остались без крова. Спасатели извлекли из-под завалов почти 40 тысяч человек. В ликвидации последствий катастрофы участвовали более 72 тысяч солдат, гражданских служащих и волонтёров, без учёта местного населения.

Постепенно спасательные работы сменились восстановительными. Поначалу воссоздание погибших городов шло ударными темпами, но вскоре произошло известное всем событие: рухнул Советский Союз. В результате многие семьи, лишившиеся крова в результате землетрясения, так никогда и не получили нового жилья.

Землетрясение в Армении не только огромных масштабов трагедия. Как часто бывает, острая ситуация выявляет все достоинства и недостатки и государства, и конкретных людей. Все проблемы позднего Советского Союза явились в этой истории: медленная реакция бюрократии на сигналы опасности, изначально негодные для этой местности постройки в зоне бедствия.

Однако операция по ликвидации последствий – одно из последних по-настоящему светлых пятен в истории советского государства и общества. Одни люди проявили себя не с лучшей стороны, другие же показали себя настоящими героями. Ехавшие в Спитак за свой счёт волонтёры из самых далёких краёв, стремительно явившиеся на место трагедии специалисты всех отраслей, включая, например, отряд альпинистов из Львова и незаметных героев-ядерщиков из Мурманска. Не щадивший себя премьер Рыжков, ставший впоследствии национальным героем Армении. Во многих случаях быстрая эффективная работа позволила справиться с угрозами, которые могли многократно увеличить масштабы катастрофы.

7 декабря 1988 года в 11 часов 41 минуту по местному времени, в Армении произошла так называемая Спитакская катастрофа. Страшное землетрясение, которое всего за 30 секунд превратило город Спитак в руины. Землетрясение а Армении 1988 года — Спитакская катастрофа: одно из самых страшных бедствий за всю историю человечества. Существует несколько версий причин происшествия — некоторые утверждают, что причиной стало секретное испытание водородных бомб.

Цифры и факты – Спитакский природный катаклизм

Серия подземных толчков началась в 11 часов 41 минуту. Магнитуда колебаний земли после первого толчка и за последующие десять секунд достигла предела в 7,2 баллов по шкале Рихтера. Минимальные колебания Спитакской катастрофы были – 6,8 баллов, по окраинах зоны поражения землетрясением. Мощные подземные толчки почти за пол минуты разрушили всю северную часть советской республики Армения. Катастрофа коснулась одного миллиона людей, которые остались без крова над головою, без рабочих мест, потеряли здоровье или жизнь.

В эпицентре землетрясения оказался большой город Спитак (Спитаке) . Интенсивность подземных толчков в этом населенном пункте достигала 10 баллов (по двенадцатибальной шкале Медведева-Шпонхойера-Карника). Также толчки были значительно ощутимы и в других городах республики – Тбилиси и Ереване, где катастрофа разрушила многоэтажные дома, оставила населенные пункты без средств связи, а также существенно подорвала инфраструктуру.

Как утверждают ученные вибрационная волна от землетрясения обошла земной шар два раза ! Ее активность была зарегистрирована даже лабораториями Европы. Также зафиксировали колебания в научных центрах Америки, Австралии. Ученые в Азии тоже узнали об происшествии почти сразу после начала бедствия – вибрация земной коры пронеслась по всему миру.

Касательно людей, то человеческие жертвы рекордно большие. По официальным данным вследствие Спитакской катастрофы погибли около 25 тысяч человек . Но неофициальная статистика намного печальней – она гласит, что землетрясение забрало жизни 150 тысяч людей. Почти 21 тысяча населения остались инвалидами. Без крыши над головой тогда осталось 515 тысяч людей. Спитакское бедствие одно из самых страшных катаклизмов, которые происходили в мире за последние двести лет.

Если верить советской и мировой статистике, то сокрушительное бедствие охватило более 41% всей территории республики Армения , в одну секунду подорвав экономику СССР и убив тысячи людей.

Ущерб от Спитакской катастрофы

Если не говорить о том ущербе, который нанесла катастрофа разрушив жилые дома, то нужно вспомнить, что на момент Спитакского бедствия перестала функционировать Армянская атомная электростанция . Ее едва успели закрыть в первые секунды землетрясения, опасаясь аварии. Как утверждали работки Армянской АЭС, еще бы несколько секунд и природный катаклизм дополнился бы техногенной аварией. После экстренного прерывания работы, реакторы были помещены в специальные бетонные капсулы в хранилищах под предприятием. Это гарантировало безопасность, но существенно повлияло на качество работы промышленности. Один реактор потом так и не удалось поднять из хранилища.

Сотрясания земли разрушили около 45% промышленности Армянской ССР. Основной ущерб пришелся на город Спитак и 58 сел в округе – эти населенные пункты были разрушены полностью, все дорожные развязки были непригодны к эксплуатации. Частично пострадал город Ленинакан (сегодня город Гюмри), Степанаван и Ванадзор. В этих населенных пунктах после бедствия было разрушено около 56% промышленного потенциала, но дороги уцелели. Поэтому экстренная медицинская помощь была оперативно отправлена на места происшествия. Еще 300 поселков и городов требовали значительной реконструкции.

По неофициальным данным от стихийного бедствия пострадал 21 город и 360 поселков, деревень. Статистически известно, что 59 сел были полностью разрушены, землетрясение сровняло их с землей.

Статистика колебаний земли опубликованная в Армянской ССР (по 12-бальной шкале):

Во время землетрясения были разрушены и полностью перестали функционировать:

Неофициальные источники, предположения – секретное испытание водородных бомб в СССР

Специалисты подсчитали, что в зоне разрыва земной коры на момент Спитакского землетрясения, выпущенная наружу энергия ровнялась взрыву в десять атомных бомб типа «Хиросима-Нагасаки». Некоторые современные исследователи убеждены, что обычное землетрясение в достаточно спокойном регионе просто физически не могло иметь настолько большой энергетический потенциал. Современные ученые физики и сейсмологи уверены, что Спитакское бедствие – это ни что иное, как Советское секретное испытание водородных бомб.

Неофициальные предположения сводятся к тому, что СССР в оружейной гонке с Соединенными Штатами Америки, решили изобрести уникальное смертельное оружие в ответ на атомные боеголовки. После этого был разработан проект уникальных водородных бомб с невероятно большой энергетической мощностью.

По предположительным подсчетам, с учетом тогдашних технологических возможностей Советского Союза, одна такая бомба могла обладать мощностью пяти атомных боеголовок типа тех, что были сброшены на города Хиросима и Нагасаки. То есть, предполагается, что под городом Спитаке были испробованы две таких бомбы. Именно они могли вызвать настолько сильный колебательный эффект земли, а также привести к появлению трещины на стыке тектонических плит в Армении.

Но разве выгодно такой большой стране, еще и в период перестройки, испытывать оружие, если есть угроза погубить инфраструктуру города? Ведь на возобновление Спитаке и округ — Союз потом потратил, мягко говоря, немаленькие деньги… Ответы на эти вопросы неоднозначны и условно делятся на два лагеря.

Одни ученые физики утверждают, что изобретатели просто не ожидали, что могут вызвать землетрясение такой силы. А испытывали под Спитаке исключительно потому, что эта зона считается сейсмически активной. То есть, на небольшое землетрясение в следствии взрыва особого внимания бы не обратили. По второй из версий предложенной историками и политтехнологами – Армянская ССР не приносила большого дохода стране. Поэтому, испытывали именно там, не боясь пошатнуть этим взрывом экономическое стояние всего Советского Союза.

Впрочем, версии с испытанием водородных бомб не являются официальными. Хотя эти предположения были обнародованы достаточно влиятельными людьми, все же официально так и не подтвердились. Сегодня уже поздно разыскивать правду, так как с годами она успела потеряться под завалами города, заблудиться между сотен тысяч погибших.

Официальные причины Спитакского бедствия — почему так много жертв?

По официальным оценкам экспертов Советского Союза, Спитакская катастрофа была обусловлена такими причинами:

Как все происходило на самом деле — слова очевидцев

7 декабря 1988 года в 11 часов 41 минуту по местному времени – земля содрогнулась в первый раз. Далее постоянные колебание не прекращались на протяжении тридцати секунд . За пол минуты землетрясение прекратилось, но спасательные службы прибыли на место происшествия только по истечению четырех часов. По официальным данным – помощь была отправлена сразу, но из-за разрушенных дорог и отсутствия коммуникационных связей долго не могла добраться к эпицентру происшествия.

Со слов очевидцев:

Землетрясение произошло в понедельник, это был первый рабочий день недели в начале теплой армянской зимы. Ничего не подозревая дети отправились в школу, взрослые на свои рабочие места — город, как обычно кипел жизнью.

В 11 часов 41 минуту земля содрогнулась с такой силой, что дома подпрыгнули, оторвавшись от почвы. Далее просто сложились будто бы карточные домики навеки похоронив под обвалами тех, кто пребывал в них.

Людям, которые в этот момент пребывали на улице повезло немного больше. Они имели возможность скрыться в парках. Очевидцы рассказывают, что невозможно было удержаться на ногах. Сильные толчки земли валили всех на землю, тротуары колебались будто бы вода и трескались просто на глазах. Дома вокруг рушились с невероятной скоростью, оставляя за собой огромные облака пыли.

Те, кто прогуливался тротуарами, аллеями возле многоэтажек пытались скрыться от обломков строений. На людей, в прямом смысле этого слова, рушились стены и падали балконы. В живых посчастливилось остаться тем, кто находился на стадионах, в парках или скверах. Но и здесь дела обстоял не так просто. От свирепого содрогания земли падали деревья, трескалось асфальтовое покрытие, детские качели, беседки — повалились на землю в одно мгновение.

30 секунд ада, пол минуты ужасного бедствия разрушили города и поселки не оставив камня на камне. Уже через несколько мгновений после землетрясения грохот утих, но рассмотреться вокруг, и понять, что произошло было невозможно. Громадные облака пили нависли на всеми. Первые пятнадцать минут было невозможно дышать.

По истечению полу часа послышались первые крики о помощи . Те, кому посчастливилось выжить, оказаться не глубоко под завалами молили о помощи… Но большая часть тех, кто проживал в многоэтажных домах были похоронены заживо глубоко по руинами, без возможности выбраться, позвать. Те, кто в момент катастрофы находились на верхних этажах — не имели шансов выжить.

К сожалению, помощь прибыла не сразу. Конечно же, люди пытались помочь самостоятельно, но не имея специального спасательного снаряжения и навыков, мало кого удалось спасти. Больничные пункты были разрушены, похоронив под собой большинство медиков, которые в этот день находились на работе. Поэтому, оказать нужную помощь раненным не удавалось. Медикаменты, препараты для оказания первой помощи отсутствовали. Город потонул в руинах, криках, рыданиях и крови. Выжившие в истерике мчались к своим домам и квартирам, чтобы проверить состояние родных и близких, живы ли они.

После экстренного совещания в Москве создали комиссию по ликвидации последствий бедствия. По общему соглашению и утверждению главы государства, совет возглавил председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков.

Через четыре часа после трагедии, в пострадавшие области были отправлены спасатели, медики .

Это было первое стихийное бедствие на территории СССР, о котором открыто говорили по телевизору и по радио. Узнав о происшествии, сотни тысяч граждан Союза как волонтеры отправились помогать спасателям. К сожалению, этого было слишком мало. Не оперативно прибывшая помощь, уже не могла многих спасти. Некоторые выжившие рассказывают о том ужасе, который пережили пробыв под обвалами по несколько дней. Спасательная операция продолжалась несколько недель, возобновить некоторые города так и не удалось…

Города, дороги и инфраструктура возобновлялась долгие пять лет. Граждане со всего Союза собирали волонтерские бригады, которые помогали расстроить города и сделать их пригодными для жизни. По сей день в Армении 7 декабря считается днем памяти жертв Спитакского бедствия.

Больше о теме Спитакской катастрофы можно узнать просмотрев видео внизу:

Ленинакан, или Гюмри, как сейчас называется этот город, был той самой отправной точкой моей поездки в Армению. Точнее моего желания туда поехать. Ни армянская кухня , ни древние храмы, ни спелые армянские фрукты и даже люди, что есть в этой стране, а именно трагедия 7 декабря 1988 года, Спитакское землетрясение, которая разрушила этот город, как и многие другие, навсегда поселились в моих детских воспоминания.

Мы приехали в Ленинакан (у меня не получается называть его Гюмри, да и многих пожилых армян так же в ходу старые названия) уже под конец нашего путешествия по Армении из городка Айрум, что находится практически на границе с Грузией. Но если вы летите в Армению из Москвы или Санкт-Петербург сразу в Гюмри, или приезжаете в Армению через Тбилиси, то нельзя просто так взять и сразу уехать в Ереван. Логичней начать осмотр с севера страны и, в том числе, с Гюмри. А потом поехать в Ереван. Как это сделать написано в конце статьи .

Маршрут по северу Армении можно посмотреть вот , а в этой статье мой путеводитель по этой удивительной стране и маршрут на 7 дней.

Площадь Свободы в Гюмри

На площади в самом центре стоит памятникСвятому Вардану Мамиконяну и его соратникам. С мечом и крестом он воплощен в бронзе и не трудно догадаться, откуда такое соседство. Национальный герой Армении причислен к лику святых. Отстаивал христианство и воевал против иранцев.

Рядом с площадью находится храм Всех Святых и мемориал трагедии 1988 года.

Храм всех Святых

Храм очень сильно пострадал после землетрясения. Его восстанавливают, но дело спорится не очень быстро. Как видно по фотографии, которая есть на инфо щите, после землетрясения уцелели лишь две стеночки.

Но храм не совсем новодел. Его буквально собирают по обломкам, как ценную разбившуюся вазу. На фото ниже видно, то что с рельефом, это старые частицы, а то что гладкое это уже новодел. Решили восстановить вот так вот, а не буквально скопировав недостающие части. Мне кажется это правильно. Так память будет дольше жить.

Рядом лежит старый купол собора. Так как это крыша, и сильно пострадавшая, ее решили сделать новой.

Сейчас собор выглядит вот так. Внутри мы не были.

Мемориал памяти жертвам землетрясения 1988 года

Мемориальная доска жертвам землетрясения.

Статуя спасателям.

Меня больше всего тронула тут собачка, ну это очевидно. Вообще в спасении жертв принимали участие тысячи людей со всей страны, нашей бывшей общей.

Летом 2016 года мемориал выглядел заброшенным. Возможно в декабре в 30-ю годовщину, все будет по-другому.

И после пошли бродить по улочкам старого города, который начинался прям от площади свободы. Если бы не автомобили и люди, то город местами выглядит как из прошлого века. Брусчатка, низенькие домики из черного туфа.

Старый Гюмри

Улица Абовяна.

Присмотревшись можно видеть, трещины, которые оставило землетрясение.

Пересечение улиц Абовяна и Маяковского: Дом Дрампянов, XIX-XX века.

И такие старые дома хоть частично, но уцелели.

Двери старого дома на улице Абовян.

Ковка на балконе тоже уцелела.

Дом на пересечении улиц Абовяна и Терьяна здание бывшей больницы позже превращенной в роскошный дом для веселья. А нынче вот.

Свернули за угол, и заглянули в типичный двор в Гюмри.

Только стеночка и осталась.

И рядом вот так.
А еще по-соседству живут люди.

Некоторые дома разрушены частично. Там где можно жить — люди живут. Например второй этаж разрушен, а живут на первом.

И этому уже 30 лет. Снести эти дома скорее всего нельзя, они памятники. Но отремонтировать и отстроить заново сохранив историю, конечно же нет средств.

И это жилые дома. Чтоб они не рухнули неустойчивые и слабые стены подпирают, чтоб дом остался стоять. Потому что с одного края он может быть разрушен, а с другого все более менее устояло, что жить можно. А куда идти…

Вот такие вот останки дома с одной стороны.

Я заглянула свозь дверь, покинутого и оставленного дома, внутрь.

Вообще старый Гюмри это смесь модерна, домов из красного и черного туфа и дерева. Какой же он наверное был красивый тогда.

Ну и в завершении прогулки по старому городу Гюмри вот такое соседство.

Больница на улице Ширакаци

А потом мы поехали на улицу Ширакаци, где до сих пор стоят останки разрушенной детской инфекционной больницы. Представить что здесь было в те дни просто страшно, даже спустя 30 лет.

Как доехать в Гюмри из Еревана и из Гюмри в Ереван

О том, как и на чем передвигаться по всей Армении и транспорт из Еревана по стране я писала подробно.

Автобус или маршрутка

Из Еревана в Гюмри, не ходят официальные городские автобусы, однако маршрутки, или частники, будут рады вас отвезти. В Ереване маршрутки можно найти на пятачке, так называемом «Автовокзале», рядом с жд вокзалом Еревана. Стоимость колеблется от 1200 до 1500 драм в зависимости от типа машины.

Электричка

Между Гюмри и Ереваном трижды в день курсирует электричка: в 8-25, 11-45 и 18-05. Время в пути 3 ч. 10 мин. В туристический сезон, с апреля по октябрь, возможны доп поезда и изменение в расписании.

Такси или трансфер

Если вы по каким-то причинам боитесь общаться с местными и того, что вас обманут или нужно будет торговаться, а это непременно будет так, торговаться придется, то можно заказать трансфер заранее.

Машина в аренду или с водителем

Если у вас есть права и вы любите свободу передвижения, то возьмите в аренду машину, например в . Дорога до Гюмри не самая лучшая, но в любом случае что автобус, что маршрутка, поеду по ней же. А если вы на машине, то по дороге можно будет посмотреть много красивых видов и остановится.

Как доехать до Гюмри из Грузии

Еще один из вариантов как попасть в Армению дешево в принципе — самолетом до Тбилиси.

Самые дешевые билеты из Москвы в Тбилиси и обратно

А потом взять маршрутку на месте, или такси, или заранее заказать трансфер аэропорт Тбилиси — Армения. Гюмри находится рядом с границей. Это уже обкатаный многими туристами и просто армянами маршрут. Грузия дружит с Арменией а погран переход (мы там были на экскурсии «по-родственному»), очень не напряжный.

Так же в Армении есть возможность взять машину с водителем. Цена в рублях 2-2,5 тысячи за весь день. Так же можно взять водителя с машиной на несколько дней, при этом водитель сам решает вопрос где он будет спать. Но если вы заранее ничего не бронировали — может и на месте найти жилье. Если нужны контакты «своих» водителей — пишите, скину.

Где остановиться в Гюмри

Прилетать сюда и в тот же день ехать в Ереван не лучший вариант. Поэтому уж на одну ночь да останьтесь. В городе есть гостиницы. Традиционно ищите на roomguru а бронируйте на booking.com

Или вот, отели в центре со скидками. Информация меняется и обновляется.

Ереван, 7 декабря. 27 лет со дня трагедии. Сегодня в Армении вспоминают жертв Спитакского землетрясения. Оно полностью разрушило четыре города. 25 тысяч человек погибли, более полумиллиона, напоминает телеканал «МИР 24».
Ани Пашикян местные жители называют символом возрождения. Учитель информатики родилась 7 декабря 1988 года - в день Спитакского землетрясения.

«Эта дата для меня с одной стороны общенациональная трагедия, боль, потеря. Но с другой стороны - я горжусь, что родилась в этот день, ведь в этот момент появилась еще одна новая жизнь. Я ощущаю себя одним из символов возрождения нашего народа. Я осознала это в 10 лет и написала стихотворение, посвященное памяти жертв землетрясения», - говорит Ани.

Жизнь продолжается, но память - вечна, поэтому за праздничным столом обязательно поднимают тост за погибших. «Этот день невозможно забыть, Ани родилась в 11:41, когда произошли первые три подземных толчка. Кафель на стенах буквально взорвался, лампы начали лопаться. Мой врач-акушер Эмма Хачатрян обняла меня и сказала - ничего не бойся. Я благополучно родила, и, слава богу, никто в роддоме тогда не пострадал», - вспоминает мать Ани Пашикян, жительница Артика Тамара Ашотян.

В 1988-м практически вся северная область Армении была разрушена мощными подземными толчками всего за полминуты. В руины превратились четыре города и полсотни сел. Только в одном Гюмри были разрушены более половины жилых домов и учреждений. Пострадали детсады, больницы, школы. Сейчас все восстановлено и выстроено заново. Квартиры с мебелью, бытовой техникой и даже посудой получили 22 тысячи семей.

«11 лет мы жили в домике-вагончике без условий и удобств. День, когда мы переехали сюда, стал первым днем нашей новой жизни. Мы очень благодарны благотворителям и властям: получаем пособия, продуктовые пайки, лекарства, обещали помочь с работой», - говорит жительница Гюмри Женя Григорян.

Два месяца назад городские власти начали новую программу «Гюмри без домиков-времянок». «Госпрограммы по обеспечению людей жильем в этом году закончились. Но в Гюмри еще остались домики-времянки, мы будем демонтировать их, а людей переселять в новые квартиры. Для этого создаем фонд, он будет финансироваться из средств городского бюджета, за счет пожертвований и благотворительных акций», - сообщил мэр города Гюмри Самвел Баласанян.

В этом году в Гюмри полностью восстановили десятки улиц, обновили освещение, установили новые игровые площадки и открыли Дворец молодежи, который станет одним из крупнейших культурно-образовательных центров в области. Сегодня же в Спитаке откроют памятник ликвидаторам последствий землетрясения. Скульптура из бронзы высотой 3,5 метра символизирует советского солдата с ребенком на руках.

Бывает так: уверен, что некие события давно забылись, и вдруг неожиданно начнешь вспоминать.
Хотя 20 лет прошло. После землетрясения в армянском городе Спитак я поехала туда спасателем-добровольцем.

Сейчас вспоминаю, что там было. И чего не было. Раскладываю воспоминания на две кучки, что было и чего не было.
Не было печей в палатки, и самих палаток, бульдозеров, экскаваторов. Домкратов не было. Респираторов не было. Я попыталась мастерить из марли, по типу хирургических масок – но в них не получалось работать, нужны специальные. Пыль вредна как таковая, а пыль с примесью цемента, асбеста и пр. – токсична. Не было.
Подъемных кранов не было.

Была вода. На мыться – конечно, не было, а пить – было. Минеральная. Местная. Пить можно, а вот чай получается – гадость невыносимая.
Гробы были, бесплатно. Нужно – приходи, бери. Сразу же появились, еще и спасателей-добровольцев не было, еще пожары горели, а военные гробы уже у стадиона сложили. Длинные такие штабеля. Чуть ли не в первые же сутки.

Не было саперов, направленные взрывы для расчистки организовывать было некому. Нам военные дали каких-то пакетов, и один из спасателей делал шнуры (отверстие в завале, куда закладывается заряд, и вокруг заполняется песком). Я его спросила – ты где научился? а он говорит: да ты что! я ж с детства! я вообще в Технологический поступал, полбалла недобрал. Но вообще у нас стена обрушения подрублена не так. Чую. Так что если нас сейчас к херам не завалит – я еще раз буду поступать, обязательно.
Были защитные каски строительные. Много. Но это для разборки завалов снаружи, спасателям они не нужны. В завале в каске работать все равно невозможно.
Мародеры были, много. Мертвых если брезентом не накроют – смотреть сил нет, пальцы в разные стороны торчат под дикими углами, мародеры кольца снимали.

Не было спасательных веревок, тащилок, аварийных рукавов. Домкратов не было - это я уже говорила. Досок для укрепления галерей, штреков и лазов не было. Солдаты мебель рубили для этого, и арматуру всякую собирали. Выходило плохо: мебели уцелевшей мало, ее тут же на дрова растаскивают, а если и есть, она слишком тонкая. А досок не было, укрепить нечем. Ползешь, завал живет своей жизнью, как будто дышит. Страшно.
Были военные. Много. С автоматами наперевес, как на войне.
Не было геофонов – приборов, способных улавливать издаваемые людьми звуки; обученных собак для розыска под завалами не было.
Спирт был. Много.

Была гуманитарная помощь. Много, хорошая. Ею торговали на всех городских рынках. Военные были заняты ее охраной, власти – распределением, бандиты отбиранием.
Не было светильников и прожекторов. Но ночью тоже работали. Как – сейчас даже не могу объяснить. Как-то. Отчасти потому что спать холодно: -10 градусов, спальники есть не у всех, обогрева не было.
Дизельных генераторов не было.
Были спасатели-австрийцы со специально обученными собаками, которых они над завалами на руках носили. Меня мужчина в жизни всего раз т а к на руках нес, как они своих псов.
Были псевдожертвы землетрясения, в Ереване выбивающие деньги во всевозможных инстанциях.
Не было «часа молчания», когда глушат всю технику и слушают - вдруг под завалом живые. Потому что слушать это надо аппаратурой, а ее не было. Была пригодная для этих целей у военных, но им уже на третьи сутки запретили ее давать по причине секретности. Но иногда слышно и так.

Была пожилая женщина, она стучала по уцелевшей трубе обломком кирпича, ее хорошо было слышно на поверхности. Мы разбирали 14 часов. Когда часть разобрали, часть обрушили, сделали лаз, и я спустилась к ней в завал, потому что нужно было фиксировать ее на носилки. Я с ней посидела там часа три – мне как-то неловко уйти было, им же когда говоришь «я за вами вернусь», они не верят, сразу выть начинают. Домкратов не было, носилок правильных не было, крана не было, только самодельная лебедка. Тащили трудно. Так она мне говорила: деточка! такие слова молодой девушке нельзя говорить, тебя же замуж никто не возьмет!
Борт обратно тоже не дали, не было. Мы улетали за свои деньги, через Краснодар, черт знает как.
Спасателей-добровольцев, с которыми вместе там была, больше не видела. Чтобы писать, звонить друг другу – такого не было.
Это хорошо, что мы там были.
Я так думаю.