Среди многообразных аспектов идейной и художественной проблематики «Истории государства Российского» следует отметить и своеобразно раскрытую Карамзиным проблему народного характера. Самый термин «народ» у Карамзина неоднозначен; он мог наполняться различным содержанием.

Так, в статье 1802 г. «О любви к отечеству и народной гордости» Карамзин обосновал свое понимание народа — нации. «Слава была колыбелию народа русского, а победа — вестницею бытия его», — пишет здесь историк, подчеркивая самобытность национального русского характера, воплощением которого являются, по мысли писателя, знаменитые люди и героические события русской истории.

Карамзин не делает здесь социальных разграничений: русский народ предстает в единстве национального духа, а праведные «правители» народа являются носителями лучших черт национального характера. Таковы князь Ярослав, Дмитрий Донской, таков Петр Великий.

Тема народа — нации занимает важное место и в идейно-художественной структуре «Истории государства Российского». Многие положения статьи «О любви к отечеству и народной гордости» (1802) были здесь развернуты на убедительном историческом материале.

Декабрист Н. М. Муравьев уже в древнейших славянских племенах, описанных Карамзиным, почувствовал предтечу русского национального характера — увидел народ, «великий духом, предприимчивый», заключающий в себе «какое-то чудное стремление к величию».

Глубоким патриотическим чувством проникнуто и описание эпохи татаро-монгольского нашествия, тех бедствий, которые испытал русский народ, и того мужества, которое он явил в своем стремлении к свободе.

Народный разум, говорит Карамзин, «в самом величайшем стеснении находит какой-нибудь способ действовать, подобно как река, запертая скалою, ищет тока хотя под землею или сквозь камни сочится мелкими ручейками». Этим смелым поэтическим образом заканчивает Карамзин пятый том «Истории», повествующий о падении татаро-монгольского ига.

Но обратившись к внутренней, политической истории России, Карамзин не мог миновать и иного аспекта в освещении темы народа — социального. Современник и свидетель событий Великой французской революции, Карамзин стремился уяснить причины народных движений, направленных против «законных правителей»,понять характер мятежей, которыми была полна рабская история уже начального периода.

В дворянской историографии XVIII в. широко бытовало представление о русском бунте как проявлении «дикости» непросвещенного народа или же как результате происков «плутов и мошенников». Такое мнение разделял, например, В. Н. Татищев.

Карамзин делает значительный шаг вперед в уяснении социальных причин народных мятежей. Он показывает, что предтечей почти каждого бунта является бедствие, порой и не одно, обрушивающееся на народ: это и неурожай, засуха, болезни, но главное — к этим стихийным бедам добавляется «утеснение сильных». «Наместники и тиуны, — замечает Карамзин, — грабили Россию, как половцы».

И следствие этого — горестный вывод автора из свидетельств летописца: «народ за хищность судей и чиновников ненавидит царя, самого добродушного и милосердного». Говоря о грозной силе народных мятежей в эпоху Смутного времени, Карамзин, следуя летописной терминологии, иногда именует их ниспосланной провидением небесной карой.

Но это не мешает ему со всею определенностью назвать действительные, вполне земные причины народного возмущения — «неистовое тиранство двадцати четырех лет Иоанновых, адскую игру Борисова властолюбия, бедствия свирепого голода...». Сложной, исполненной трагических противоречий рисовал Карамзин историю России. Неотступно вставала со страниц книги мысль о моральной ответственности властителей за судьбы государства.

Вот почему традиционная просветительская идея о монархии как надежной форме политического устройства обширных государств — идея, разделяемая Карамзиным, — получала в его «Истории» новое наполнение. Верный своим просветительским убеждениям, Карамзин хотел, чтобы «История государства Российского» стала великим уроком царствующим самодержцам, научила бы их государственной мудрости.

Но этого не произошло. «Истории» Карамзина было суждено иное: она вошла в русскую культуру XIX в., став прежде всего фактом литературы и общественной мысли. Она открыла современникам огромное богатство национального прошлого, целый художественный мир в живом облике минувших столетий.

Неисчерпаемое многообразие тем, сюжетов, мотивов, характеров не на одно десятилетие определило притягательную силу «Истории государства Российского», в том числе и для декабристов, несмотря на то что они не могли принять монархическую концепцию исторического труда Карамзина и подвергли ее резкой критике.

Наиболее проницательные современники Карамзина, и прежде всего Пушкин, усмотрели в «Истории государства Российского» еще одну, важнейшую его новацию — обращение к национальному прошлому как предыстории современного национального бытия, богатой для него поучительными уроками.

Тем самым многолетний и многотомный труд Карамзина явился значительнейшим для своего времени шагом на пути формирования гражданственностирусской общественно-литературной мысли и утверждения историзма как необходимого метода общественного самопознания.

Это и дало Белинскому все основания сказать, что «История государства Российского» «навсегда останется великим памятником в истории русской литературы вообще и в истории литературы русской истории», и воздать «благодарность великому человеку за то, что он, дав средства сознать недостатки своего времени, двинул вперед последовавшую за ним эпоху».

История русской литературы: в 4 томах / Под редакцией Н.И. Пруцкова и других - Л., 1980-1983 гг.

Да еще и написанное человеком, жившим в начале XIX века, кажется устаревшим и не стоящим нашего времени и внимания.

Редактор eksmo. ru Раиса Ханукаева не согласна с таким подходом и решила ответить на часто задаваемые вопросы о книгах Карамзина.

Была ли «История государства Российского» первой в своем роде?

Конечно нет. В середине XVIII века была создана «История Российская» Василия Татищева (едкую эпиграмму - «История Российская с самых древнейших времён, неусыпными трудами через тридцать лет собранная и описанная покойным тайным советником и астраханским губернатором Васильем Никитичем Татищевым»). Попытки написать нечто подобное также предпринимались князем Василием Щербатовым («История Российская от древнейших времён»), Михаилом Ломоносовым и многими другими.

Тогда почему сочинение Карамзина считается главным?

Карамзина называли «Колумбом русской историографии», он был первым, кто рассказал об этой сложной теме доступным языком и, фактически, открыл ее для всех читателей. Залогом успеха стали серьезный научный подход и художественный текст, а последствием - рост национального самосознания в стране.

«Первые восемь томов “Русской истории” Карамзина» вышли в свет". <...> Появление сей книги (так и быть надлежало) наделало много шума и произвело сильное впечатление, 3000 экземпляров разошлись в один месяц (чего никак не ожидал и сам Карамзин) - пример единственный в нашей земле », - писал Александр Пушкин . Не все приняли карамзинский труд благосклонно. Будущие декабристы, например, обвиняли историка в чрезмерном почитании царской власти. Тот же Пушкин выдал едкую эпиграмму («В его “Истории” изящность, простота / Доказывают нам без всякого пристрастья/ Необходимость самовластья / И прелести кнута »), а журналист Николай Полевой взялся за создание «Истории русского народа», не имевшей, впрочем, и малой доли того успеха, который достался Карамзину.

Н. М. Карамзин Купить книгу В избранное В избранном

Действительно ли «История...» - это пропаганда самодержавия?

И да, и нет. Карамзин, как свидетель Великой французской революции, действительно был уверен, что только самодержавие может стать залогом спокойствия и процветания страны. Несмотря на это, он с любовью пишет о республиканском вольном Новгороде и не скупится на критику некоторых великих князей и в особенности «завоевателя» Новгорода, Ивана Грозного.

При жизни Карамзина называли главным идеологом консерваторов, но именно он в «Записке о древней и новой России» указал на ошибки правления Екатерины II и Павла I, критиковал экономическую, образовательную и политическую системы. Да, он резко выступал против министерств, но аргументировал это возросшей бюрократией и некомпетентностью чиновников.

Что необычного было в «Истории государства Российского»?

До Карамзина никто не отваживался говорить о монархе отрицательно. А вот царский историограф (вполне официальная должность писателя) считал закономерным бегство Курбского и других бояр и прямо назвал царя изменником: «Зрелище удивительное, навеки достопамятное для самого отдалённейшего потомства, для всех народов и властителей земли; разительное доказательство, сколь тиранство унижает душу, ослепляет ум привидениями страха, мертвит силы и в государе, и в государстве! Не изменились россияне, но царь изменил им! »

Дело в том, что Романовы считали себя прямыми потомками Рюриковичей и немало сил приложили к тому, чтобы «легализовать» это родство. Поэтому выпад в сторону первой русской династии мог быть расценен и как выпад в сторону современного Карамзину самодержавия.

Карамзин - профессиональный историк?

К счастью, нет. Понятия «научпопа» тогда не существовало, так что ученые со своими сложными трактатами оставались мало досягаемыми даже для читателей-энциклопедистов. Карамзина же многие называют еще и первым писателем, «отечественным Стерном». Славу ему принесли «Письма русского путешественника», а упрочила ее повесть «Бедная Лиза».

Сентиментализм Карамзина оказал большое влияние на творчество Жуковского и Пушкина. Писатель положил начало реформе русского языка, но на пике славы, после публикации повести «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода», оставил литературные салоны и заперся в своем кабинете, начав работу над «Историей государства Российского».

12 томов - это законченное произведение?

Нет. Автор работал над своим главным произведением с 1804 года и до своей смерти в 1826-м, но даже этого времени ему не хватило, чтобы закончить столь колоссальный труд. В каждом томе «Истории...» было множество редакций, Карамзин брался за переделку после появления новых документов, иногда случалось переписывать уже готовые тома. В итоге он довел свое повествование только до междуцарствия 1611-1612 годов, хотя мечтал закончить началом правления дома Романовых.

И главный вопрос: стоит ли сегодня читать «Историю...»?

Стоит. Хотя бы потому, что это действительно один из самых простых и понятных «учебников» истории даже для современного читателя. Не пугайтесь мифов об «Истории государства Российского», большинство из них рассеиваются уже при поверхностном знакомстве. Более того, во время работы Николай Карамзин изучил многие ныне утраченные источники, так что современным историкам приходится верить ему на слово.

Периодизация истории России

Развивая в общей историко-политической концепции дворянскую концепцию М. М. Щербатова, Карамзин следует за ним в основном и в конкретном развитии общей исторической схемы "Истории государства Российского". II. М. Карамзин начал с критики Шлёцера, предложив взамен более обобщенную периодизацию. Он мыслил разделить историю России на три периода: древний - от Рюрика до Ивана III, средний - до Петра I и новый - послепетровский. Это деление - сугубо условное, и идет оно, как все периодизации XVIII в., от истории русского единодержавия. Периодизация Карамзина начинается с Рюрика, т.е. с образования государства, как предлагал и Шлёцер; в истории государства - это, но Карамзину,удельный период. С Ивана III для Карамзина, как и для других историков XVIII в., начинается история единодержавия, с Петра - новейший период, история "преображенной России".

"Мы хотим обозреть весь путь государства Российского от начала до нынешней степени оного" - такова тема русской истории по Карамзину.

Отражение идей XIX столетия в исторической схеме Карамзина

Как в вопросах источниковедения, так и в трактовке исторических явлений ученый не мог, однако, уйти от новых явлений в исторической науке.

Повое понимание истории исследователи пытались увидеть иногда в высказываниях Карамзина о феодализме, в его сопоставлении феодального и поместного строя. Но в этих случайных упоминаниях нет даже того содержания, которое вложил в них еще Болтин. Н. М. Карамзин и здесь пошел не за Болтиным, в известной мере предварявшим научную мысль XIX в., а за Щербатовым. И если можно говорить в какой-то мере о сопоставлении им исторического развития России и Западной Европы, то оно превращалось, скорее, в противопоставление, притом, такое же внешнее, как и вся историческая схема Карамзина.

Реально отражают новое направление в "Истории" специальные главы, посвященные "состоянию России" за каждый отдельный период ее истории. Содержание этих глав выходило за рамки чисто политической истории, автор знакомил читателей с внутренним строем, экономикой, культурой и бытом. Выделение таких глав становится обязательным в общих работах по истории России, появляющихся в XIX в.

Значение "Истории государства Российского"

Карамзинская "История государства Российского", безусловно, сыграла важнейшую роль в развитии русской историографии. Николай Михайлович не только подвел итоги работы историков XVIII столетия, но и сделал историю доступной для читателя. Знакомство широкой читающей публики с историческими знаниями воспитывало интерес и уважение к отечественной истории.

Наряду с восхвалением Карамзина громко раздавались критические отзывы. Они исходили от специалистов-историков, младших его современников, представителей новой исторической науки буржуазного направления XIX в., которые шли по линии углубления и расширения критики источников. Отношение современников к "Истории" Карамзина А. С. Пушкин обобщил в эпиграмме:

В его истории изящность, простота

Доказывают нам, без всякого пристрастия,

Необходимость самовластья и прелести кнута.

В то же время поэт отмечал: "Карамзин есть первый наш историк и последний летописец. Своею критикой он принадлежит истории, простодушием и апофегмами - хронике. Критика его состоит в ученом сличении преданий, остроумном изыскании истины, в ясном и верном изображении событий.... в творении Карамзина... слились воедино две главные традиции русской историографии: методы источниковедческой критики от Шлецера до Татищева и рационалистическая философия времен Манкиева, Шафирова, Ломоносова, Щербатова и др... Можно сказать, что как ученый он точен, как философ - оригинален, а как литератор - неповторим".

Исследователь и знаток русской культуры нашего времени Ю. М. Лотман мудро заметил: "Критики... напрасно упрекали Карамзина в том, что он не видел в движении событий глубокой идеи. Карамзин был проникнут мыслью, что история имеет смысл. Но смысл этот - замысел Провидения - скрыт от людей и не может быть предметом исторического описания. Историк описывает деяния человеческие, те поступки людей, за которые они несут моральную ответственность".

В XIX столетии воспитанники всех учебных заведений были знакомы с "Историей государства Российского". Труд II. М. Карамзина оставайся обязательным чтением в гимназиях и университетах. Известный мыслитель Н. Н. Страхов, близкий к Ф. М. Достоевскому и Л. И. Толстому, писал: "Я воспитан на Карамзине... Мой ум и вкус развиватись на его сочинениях. Ему обязан пробуждением своей души, первым и высоким умственным наслаждением".

Практически все издания прошлого столетия, рассчитанные на юношеское восприятие, включали отрывки или пересказы "Истории" Карамзина. Например, в "Истории России в рассказах для детей" детской писательницы А. О. Ишимовой, в книге знаменитого педагога К. Д. Ушинского "Детский мир. Хрестоматия" (для чтения на уроках родного языка в младших классах). Историк и москвовед П. В. Сытин в 15 лет прочитал все тома "Истории" и сделал из них обширные выписки.

В послеоктябрьский период общественно-политические воззрения Карамзина были признаны консервативными, националистическими и монархическими, и его труды надолго исчезли из педагогической литературы. Сегодня они возвращаются и, будем надеяться, вновь окажут свое благотворное, живительное воздействие.

Нельзя не упомянуть и о влиянии труда Карамзина на историческое краеведение. Этот, но определению Д. С. Лихачева, "самый массовый вид науки" получил свое становление в России также под воздействием "Истории" Карамзина.

Опережая время, Николай Михайлович намного расширил источниковую базу исторической пауки. Он был одним из первых историков, кто ввел в научный оборот в качестве источника древние монеты, медали, надписи, сказки, песни, пословицы; обратил внимание на старинные слова, обычаи россиян, их жилища, одежду и захоронения; впервые в русской науке заговорил о влиянии природных условий на исторический процесс, па физический и духовный облик различных наций. Благодаря Карамзину значительно расширилось представление о социальном составе лиц, действовавших в истории России. Его труд способствовал демократизации представлений о содержании истории и се участниках, расширил круг самих исследователей и в итоге воспитывал в обществе уважение к пауке и труду ученого.

Успехи в области исторической науки, неразрывно связанные с творчеством Карамзина, не прошли бесследно для отечественной литературы. Издание Русской Правды Ярослава Мудрого, "Поучения" Владимира Мономаха, наконец, открытие "Слова о полку Игоревен, "История" Карамзина пробудили интерес к прошлому Отечества, стимулировали развитие жанров исторической прозы. Увлеченные национальным колоритом и древностями, российские литераторы пишут исторические повести, "отрывки", публицистические статьи, посвященные русской старине. При этом история выступает в виде поучительных рассказов, преследующих воспитательные цели.

Выше уже говорилось о том, что взгляд на историю сквозь призму живописи, искусства - особенность исторического видения Карамзина. Он считал, что история России, богатая яркими героическими образами, - благодатный материал для художника. Показать ее красочно, живописно - задача историка. Что же значит, в понимании Николая Михайловича, "выбрать, одушевить, раскрасить" историю?

В 1802 г. он опубликовал статью "О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств". Это был своего рода манифест о необходимости органического слияния исторической правдивости с образностью. Поводом для статьи Карамзина явилось решение президента Академии художеств относительно тематики создаваемых произведений. Граф А. С. Строганов распорядился, чтобы слушатели Академии обращались к тем сюжетам отечественной истории, которые могут содействовать увековечению памяти и славы великих людей, "заслуживших благодарность Отечества". Следствием выступлений Строганова и Карамзина явилось то, что в 1803 г. начались работы над созданием известного памятника "Гражданину Минину и князю Пожарскому". Модель его была завершена скульптором И. П. Мартосом в 1815 г., а торжественное открытие состоялось в 1818 г. на Красной площади Москвы.

Продолжая и развивая традицию, выраженную в патриотической работе Ломоносова "Идеи для живописных картин по русской истории", Карамзин отстаивал внесословную ценность человека применительно к русской истории, взятой как материал искусства. Историк считал необходимым отражение в искусстве и литературе национальных особенностей русского характера, подсказывая живописцам темы и образы, которые они могут почерпнуть из древней отечественной литературы. Советы Николая Михайловича охотно использовали не только художники, но и многие писатели, поэты и драматурги. Особенно актуальными они были в период Отечественной войны 1812 года.

В своей статье Карамзин спорит с теми, кто не видит нужды в эстетическом освещении русской истории, кто в деле воспитания патриотизма и национального самосознания полагается только на силу голого исторического факта. Однако, по мнению Карамзина, искусство лишь выявляет и заостряет эстетические возможности истории, но не создает их. "В наше время историкам уже не позволено быть романтиками и выдумывать древнее происхождение для городов, чтобы вызвать их славу".

В отличие от Ломоносова, Карамзин интересуется не столько героическими эпизодами Древней Руси, показывающими личное мужество отдельных исторических деятелей, сколько сюжетами, которые дают возможность раскрыть психологические состояния персонажей. Такими, например, как свадебный сговор Ольги с Игорем; прощание Ярослава Мудрого с дочерью Анной, просватанной за французского короля, и т.д.

В середине 1830-х гг. издатель Андрей Прево решил воплотить идеи Карамзина и подарить россиянам, прежде всего младшему поколению, "Живописного Карамзина". Можно сказать, что великий историк и художник слова проделал всю подготовительную работу. За окончательное воплощение замысла взялся В. М. Строев (брат знаменитого археографа), переложивший карамзинский труд для детского чтения.

В работу по созданию литографий с энтузиазмом включился целый коллектив рисовальщиков и граверов. Составителем картин был Б. А. Чориков, сын таможенного досмотрщика, получивший образование в Императорской Академии художеств. По рисункам Чорикова сцены "Истории" Карамзина ожили на литографиях, выполненных П. Ивановым, О. Андерсоном, К. Беггровым, И. Щедровским и П. Разумихиным.

Определенные ограничения изобразительного языка обязывали рисовальщиков к максимальному отражению психологической глубины каждого образа. Большинство иллюстраций "Живописного Карамзина" выполнены в традициях академической школы. Для монументальных образов карамзинской "Истории" язык классицизма оказался наиболее подходящим. Батальные сцены, эпизоды примирения князей и избрания на царство, прием послов других государств, предсмертные минуты исторических героев - все это исполнено торжественности и значимости. В то же время гравюрам недостает колорита "места и времени", национальных красок - того, что было в древнерусской миниатюре, в росписи старинных храмов.

Сразу после выхода в свет в 1836 г. "Живописный Карамзин" получил восторженную оценку па страницах популярного журнала "Библиотека для чтения" и, конечно, у "русского юношества", которому и предназначалась эта книга. Самое главное значение этого издания состоит в том, что с его выходом поэты, художники, драматурги, музыканты и актеры обрели, по существу, методическую разработку для художественного воплощения наиболее ярких страниц отечественной истории.

Создатели "Живописного Карамзина" с честью выполнили завет Николая Михайловича: "Историку нельзя говорить за своих героев. Что остается ему... Порядок, ясность, сила и живопись". Сам издатель Л. Прево называл "Живописного Карамзина" "детским", т.е. приспособленным для юношеского восприятия. Идея подобной публикации полностью соответствовала просветительскому настрою образованного русского общества середины XIX столетия.

Введение

Актуальность темы контрольной работы «Новые источники, использованные Н.М. Карамзиным в «Истории государства Российского» актуальна в связи со следующим. «История государства Российского» - многотомное сочинение Н.М. Карамзина, описывающее российскую историю начиная с древнейших времён до правления Ивана Грозного и Смутного времени. Труд Н. М. Карамзина не был первым описанием истории России, но именно это произведение благодаря высоким литературным достоинствам и научной скрупулёзности автора открыло историю России для широкой образованной публики и наибольшим образом способствовало становлению национального самосознания. «История государства Российского» Н.М. Карамзина (1766-1826) последний и наиболее значительный в его творчестве труд. Этот выдающийся памятник русской культуры представляет собой уникальный сплав исторической и общественно-политической мысли, литературных и языковых исканий конца XVIII - первой четверти XIX в. «История» - крупнейшее для своего времени достижение русской и мировой исторической науки, первое монографическое описание русской истории с древнейших времен по начало XVII в., опирающееся на огромный круг исторических источников. «История» Карамзина и сегодня сохраняет свою общекультурную и историографическую ценность. С неё начиналось приобщение к отечественной старине нескольких поколений русских читателей, из неё черпали сюжеты многие писатели, драматурги, художники и музыканты. И поэтому труд Карамзина входит в корпус тех классических текстов, без знания которых не может быть полноценно понята история русской культуры и исторической науки. Феномен «Истории» объясняется тем, что она явилась синтезом творческой деятельности выдающегося писателя и проницательного историка.

Объект исследования - работа Н.М. Карамзина «История государства Российского».

Предмет исследования - новые источники, использованные Карамзиным в «Истории государства Российского».

Цель контрольной работы - изучить новые источники, использованные Карамзиным в «Истории государства Российского».

Задачи работы: рассмотреть работу над «Историей государства Российского»; раскрыть работу с историческими материалами при написании «Истории государства Российского»; дать перечень Н.М. Карамзиным источников «Истории государства Российского»; дать анализ источниковедческой базы труда Н.М. Карамзина.

При написании контрольной работы была использована литература, авторы которой анализируют новые источники, использованные Карамзиным в «Истории государства Российского»: Козлов В.П. «История государства Российского» Н.М. Карамзина в оценках современников», Лотман Ю.М. «Сотворение Карамзина», Шмидт Сигурд «История государства Российского».

Глава 1. Николай Михайлович Карамзин как историк

карамзин история российский

1.1 Работа над «Историей государства Российского»

Николай Михайлович Карамзин - выдающийся историк России конца XVII начала XIX вв. В науке, публицистике, искусстве он оставил заметный след. Н.М. Карамзин во многом подготовил успех младших современников и последователей - деятелей пушкинского периода, золотого века русской литературы.

К замыслу создания крупного исторического полотна Карамзин подходил давно. В доказательство давнего существования таких планов приводится сообщение Карамзина в «Письмах русского путешественника» о встрече в 1790 г. в Париже с П.-Ш. Левелом, автором «Histoire de Russie, triee des chroniques originales, des pieces outertiques et des meillierus historiens de la nation» (в России в 1797 г. был переведен только один том). Размышляя о достоинствах и недостатках этого труда, писатель приходил к неутешительному выводу: «Больно, но должно по справедливости сказать, что у нас до сего времени нет хорошей Российской истории». Он понимал, что такой труд невозможно написать без свободного доступа к рукописям и документам в официальных хранилищах, поэтому он обратился к императору Александру I через посредничество М.М. Муравьева (попечитель учебного Московского округа). «Обращение увенчалось успехом и 31 октября 1803 г. Карамзин был назначен историографом и получил ежегодный пенсион и доступ к архивам». Императорские указы обеспечили историографу оптимальные условия работы над «Историей…» .

Работа над «Историей государства Российского» потребовала самоотречения, отказа от привычного образа и уклада жизни. По образному выражению П.А. Вяземского, Карамзин «постригся в историки» . И к весне 1818 г. первые восемь томов истории появились на книжных прилавках. Три тысячи экземпляров «Истории…» были проданы за двадцать пять дней. Признание соотечественников вдохновило и ободрило писателя, особенно после того, как испортились отношения историографа с Александром I (после выхода записки «О древней и новой России», где Карамзин в некотором смысле критиковал Александра I). Общественный и литературный резонанс первых восьми томов «Истории…» в России и за рубежом оказался настолько велик, что даже Российская Академия, давний оплот противников Карамзина, вынуждена была признать его заслуги .

Читательский успех первых восьми томов «Истории…» придал писателю новые силы для дальнейшей работы. В 1821 г. свет увидел девятый том его труда. Смерть Александра I и восстание декабристов отодвинули работу над «Историей…». Простудившись на улице в день восстания, историограф только в январе 1826 г. продолжил свой труд. Но врачи уверяли, что полное выздоровление может дать только Италия. Собираясь в Италию и надеясь дописать там последние две главы последнего тома, Карамзин поручил Д.Н. Блудову все дела по будущему изданию двенадцатого тома. Но 22 мая 1826 г., так и не уехав Италию, Карамзин умер. Двенадцатый том вышел только в 1828 г. .

Итак, начиная с 1803 г. и до самой смерти в 1826 г. Карамзин почти исключительно занимался написанием «Истории государства Российского». Но еще до 1803 г. он писал на исторические темы, создавал портреты исторических лиц. И в этом проявилась особенность русского сентиментализма как литературного направления: показать человека в его внутренней жизни на фоне истории, на фоне человеческого общества в целом.

.2 Работа с историческими материалами при написании «Истории государства Российского»

Один историк самостоятельно не может найти и обработать такое большое количество материалов, на основе которых была написана «История государства Российского». Из этого следует, что Н.М. Карамзину помогали многочисленные его друзья. В архив он, конечно, ходил, но не слишком часто: искали, отбирали, доставляли старинные манускрипты прямо на стол историографу несколько специальных сотрудников, возглавляемых начальником Московского архива министерства иностранных дел и великолепным знатоком древности Алексеем Федоровичем Малиновским. Архивы и книжные собрания иностранной коллегии Синода, Эрмитажа, Императорской публичной библиотеке, Московского университета, Троице-Сергиевой и Александро-Невской лавры, Волоколамского, Воскресенского монастырей; сверх того, десятки частных собраний, наконец, архивы и библиотеки Оксфорда, Парижа, Копенгагена и других иностранных центров. Среди работавших на Карамзина (с самого начала и позже) были несколько замечательных в будущем ученых, например, Строев, Калайдович. Они больше других прислали замечаний на уже изданные тома.

В некоторых работах Карамзина упрекают за то, что он работал «не один». Но в противном случае ему потребовалось бы для написания «Истории…» не 25 лет, а намного больше. Эйдельман на это справедливо возражает: «опасно одному судить эпоху по правилам другой» .

«Такие великие люди как Державин присылает ему свои соображения о древнем Новгороде, юный Александр Тургенев привозит нужные книги из Геттингена, старинные рукописи обещает прислать Д.И. Языков, А.Р. Воронцов. Еще важнее участие главных собирателей: А.Н. Мусина-Пушкина, Н.П. Румянцева; один из будущих президентов Академии Наук А.Н. Оленин прислал Карамзину 12 июля 1806 г. Остромирово Евангелие 1057 г.». Но это не значит, что всю работу Карамзина сделали за него друзья: он открывал сам и стимулировал своей работой к розыску других. Карамзин сам нашел Ипатьевскую и Троицкую летописи, Судебник Ивана Грозного, «Моление Даниила Заточника». Для своей «Истории…» Карамзин использовал около сорока летописей (для сравнения скажем, что Щербатов изучил двадцать одну летопись). Также большая заслуга историографа состоит в том, что он не только смог свести воедино весь этот материал, но и организовать де-факто работу настоящей творческой лаборатории .

Труд Карамзина вызвал бурные и плодотворные для развития историографии дискуссии. В спорах с его концепцией, взглядами на исторический процесс и события прошлого возникали иные идеи и обобщающие исторические исследования - «История русского народа» М.А. Полевого, «История России с древнейших времен» С.М. Соловьева и другие работы. Утрачивая с годами собственное научное значение, «История…» Карамзина сохранила свое общекультурное и историографическое значение, из нее черпали сюжеты драматурги, художники и музыканты. И поэтому этот труд Карамзина входит «в корпус тех классических текстов, без знания которых не может быть полноценно понята история русской культуры и исторической науки».

Глава 2. Источниковедческая база труда Н.М. Карамзина

2.1 Перечень Н.М. Карамзиным источников «Истории государства Российского»

Н.М. Карамзин описал в Предисловии к «История государства Российского» источники, по которым была написана «История государства Российского» :

«I. Летописи. Нестор, инок Монастыря Киевопечерского, прозванный отцом Российской Истории, жил в XI веке: одаренный умом любопытным, слушал со вниманием изустные предания древности, народные исторические сказки; видел памятники, могилы Князей; беседовал с Вельможами, старцами Киевскими, путешественниками, жителями иных областей Российских; читал Византийские Хроники, записки церковные и сделался первым летописцем нашего отечества.

Второй, именем Василий, жил также в конце XI столетия: употребленный Владимирским Князем Давидом в переговорах с несчастным Васильком, описал нам великодушие последнею и другие современные деяния юго-западной России. Все иные летописцы остались для нас безыменными; можно только угадывать, где и когда они жили: например, один в Новегороде, Иерей, посвященный Епископом Нифонтом в 1144 году; другой в Владимире на Клязьме при Всеволоде Великом; третий в Киеве, современник Рюрика II; четвертый в Волыни и около 1290 года; пятый тогда же во Пскове. К сожалению, они не сказывали всего, что бывает любопытно для потомства; но, к счастию, не вымышляли, и достовернейшие из Летописцев иноземных согласны с ними. Сия почти непрерывная цепь Хроник идет до государствования Алексея Михайловича. Некоторые доныне еще не изданы или напечатаны весьма неисправно. Я искал древнейших списков: самые лучшие Нестора и продолжателей его суть харатейные, Пушкинский и Троицкий, XIV и XV века. Достойны также замечания Ипатьевский, Хлебниковский, Кенигсбергский, Ростовский, Воскресенский, Львовский, Архивский. В каждом из них есть нечто особенное и действительно историческое, внесенное, как надобно думать, современниками или по их запискам. Никоновский более всех искажен вставками бессмысленных переписчиков, но в XIV веке сообщает вероятные дополнительные известия о Тверском Княжении, далее уже сходствует с другими, уступая им однако ж в исправности, - например, Архивскому.. Степенная книга, сочиненная в царствование Иоанна Грозного по мысли и наставлению Митрополита Макария. Она есть выбор из летописей с некоторыми прибавлениями, более или менее достоверными, и названа сим именем для того, что в ней означены степени, или поколения государей.. Так называемые Хронографы, или Всеобщая История по Византийским Летописям, со внесением и нашей, весьма краткой. Они любопытны с XVII века: тут уже много подробных современных известий, которых нет в летописях.. Жития святых, в патерике, в прологах, в минеях, в особенных рукописях. Многие из сих Биографий сочинены в новейшие времена; некоторые, однако ж, например, Св. Владимира, Бориса и Глеба, Феодосия, находятся в харатейных Прологах; а Патерик сочинен в XIII веке.. Особенные дееписания: например, сказание о Довмонте Псковском, Александре Невском; современные записки Курбского и Палицына; известия о Псковской осаде в 1581 году, о Митрополите Филиппе, и проч.. Разряды, или распределение Воевод и полков: начинаются со времен Иоанна III. Сии рукописные книги не редки.. Родословная книга: есть печатная; исправнейшая и полнейшая, писанная в 1660 году, хранится в Синодальной библиотеке.. Письменные Каталоги митрополитов и епископов. - Сии два источника не весьма достоверны; надобно их сверять с летописями.. Послания cвятителей к князьям, духовенству и мирянам; важнейшее из оных есть Послание к Шемяке; но и в других находится много достопамятного.. Древние монеты, медали, надписи, сказки, песни, пословицы: источник скудный, однако ж не совсем бесполезный.. Грамоты. Древнейшая из подлинных писана около 1125 года. Архивские Новогородские грамоты и Душевные записи князей начинаются с XIII века; сей источник уже богат, но еще гораздо богатейший есть.. Собрание так называемых Статейных списков, или Посольских дел, и грамот в Архиве Иностранной Коллегии с XV века, когда и происшествия и способы для их описания дают Читателю право требовать уже большей удовлетворительности от Историка. - К сей нашей собственности присовокупляются.. Иностранные современные летописи: Византийские, Скандинавские, Немецкие, Венгерские, Польские, вместе с известиями путешественников.. Государственные бумаги иностранных Архивов: всего более пользовался я выписками из Кенигсбергского».

.2 Анализ источниковедческой базы труда Н.М. Карамзина

С именем Карамзина и его «Историей...» связаны публикация, введение в научный оборот значительного числа исторических памятников. Следуя духу времени, ученый использует свои личные связи, сносится с московским и другими архивами, обращается к крупным библиотечным фондам, прежде всего в Синодальную библиотеку, прибегает и к частным хранилищам, например к фондам Мусина-Пушкина, и выписывает, точнее, извлекает оттуда те новые документы, о которых впервые читатель узнавал от Карамзина. Среди этих документов и новые летописные списки, например Ипатьевский свод (по терминологии Карамзина - Киевская и Волынская летописи), впервые использованный Карамзиным; многочисленные юридические памятники - «Кормчая книга» и церковные уставы, Новгородская Судная грамота, Судебник Ивана III| (Татищев и Миллер знали только Судебник 1550 г.) «Стоглав»; используются литературные памятники - на первом месте «Слово о полку Игореве», «Вопросы Кирика» и др. Расширяя вслед за М.М. Щербатовым использование записок иностранцев, Карамзин и в этой области привлек впервые много новых текстов, начиная с Плано Карпини, Рубрука, Барбаро, Контарини, Герберштейна и кончая записками иностранцев о Смутном времени. Результатом этой работы и явились те обширные примечания, которыми Карамзин снабдил свою «Историю...». Они особенно обширны в первых томах, где по объему превышают сам текст «Истории...». 1-й том содержит 172 страницы, а примечания к нему - 125 страниц петита, во 2-м томе на 189 страниц текста приходится 160 страниц примечаний, также петитом, и т.д. .

Эти примечания составляют главным образом выдержки из источников, изображающих те события, о которых рассказывает Карамзин в своей «Истории...». Обычно даются параллельные тексты из нескольких источников, главным образом - разные списки летописей. Это огромное количество документального материала сохранило свою свежесть в ряде случаев до конца XIX в., тем более что некоторые списки и памятники, которыми пользовался Карамзин, погибли во время московского пожара 1812 г. или от других стихийных бедствий. К примечаниям Карамзина долго продолжали обращаться историки, уже перестав читать его «Историю...»; ценность этих примечаний совершенно бесспорна.

Надо оговорить, что в самой работе по розыску и обработке документов значительную роль сыграли выдающиеся деятели русской археографии начала XIX в. Им и принадлежит значительная доля указанной заслуги «Истории...» Карамзина. Из переписки Карамзина с К.Ф. Калайдовичем, директором Московского архива Коллегии иностранных дел А.Ф. Малиновским, с П.М. Строевым видно, что новооткрытые памятники, использованные в карамзинской «Истории...», в значительной части - их находки. Они не только высылают ему дела, представляющие ценность и важность для этого периода, но и сами, по его поручению, делают подбор документов, выборку и систематизацию чернового подготовительного материала к заданной теме или вопросу .

Но Карамзин не ограничивается в своих примечаниях одним формальным воспроизведением источника. Примечания Карамзина свидетельствуют о том, что его длительная и углубленная работа над документальным материалом, его обширные исторические познания поставили его в известной мере в уровень с требованиями критического метода, принесенного Шлецером в русскую историческую науку. Историк летописания М.Д. Приселков отметил тонкое критическое чутье Карамзина в отборе использованных им текстов Ипатьевской, Лаврентьевской и Троицкой летописей. Его примечания о составе «Русской Правды», о церковных уставах Владимира и Всеволода, частое сопоставление разных исторических источников для разрешения отдельных научных контроверз сообщают примечаниям Карамзина не только археографическое, но и историческое значение. Не случайно к мнению Карамзина прислушивались в спорных вопросах специалисты-археографы. И все же в общей системе исторических взглядов Карамзина, в общем построении его «Истории...» весь этот источниковедческий, критический аппарат сохраняет чисто формальный, отсылочный характер .

Исследователь в примечаниях дает выписки из источников, изображающих те события, которые он описывает в своей истории. Но при этом тот самый критический материал, который содержится в примечаниях, остается неотраженным в самой «Истории...», оказывается как бы за рамками повествования. В плане последнего Карамзину важны не критика источников и раскрытие внутреннего содержания явлений. Он берет из источника только факт, явление само по себе. Этот разрыв между примечаниями и текстом переходит иногда и в прямое противоречие, так как эти две части работы Карамзина подчинены двум разным принципам, или требованиям. Так, в самом начале своей «Истории...», обойдя этногенетические вопросы в кратком очерке, как это сделал уже М. М. Щербатов, он подошел к объяснению имени славян: «...под сим именем, достойным людей воинственных и храбрых, ибо его можно производить от славы» - таково положение Карамзина. А в примечании 42-м к этому тексту дается научная контроверза и фактическое опровержение этого толкования. Но, опровергнутое критикой, оно утверждается повествованием, как согласное с художественным образом создаваемым писателем. Так же дан и вопрос о призвании варягов. Если в примечании намечена критика легенды о Гостомысле, то художественные задачи повествования вводят его в текст, как «достойного бессмертия и славы в нашей истории». Критика текста вообще не переходит у Карамзина в критику легенды; легенда, напротив, - самый благодатный материал для художественного украшения 1 рассказа и для психологических рассуждений .

В противоречивом потоке мнений современников и позднейших читателей «Истории государства Российского», породившие, в конце концов, многолетнюю ожесточенную полемику. Можно легко обнаружить одну интересную особенность - как бы ни были восторженны или суровы отзывы о труде Карамзина, в целом они были единодушны в высокой оценке той части «Истории государства Российского», которая самим Карамзиным была названа «Примечаниями». «Примечания» как бы вынесены за рамки основного текст «Истории…» и значительно превышавшие его объем, уже внешне сделали непохожим труд историографа на исторические сочинения предшествующего и последующего времени. Посредством «Примечаний» Карамзин предложил своим читателям историческое сочинение на двух уровнях: художественном и научном. Они открывали читателю возможность альтернативного карамзинскому взгляда на события прошлого. «Примечания» содержат обширные выписки, цитаты из источников, пересказ документов (нередко они представлены целиком), ссылки на исторически сочинения предшественников и современников. Карамзин в той или иной степени привлек все отечественные публикации о событиях отечественной истории до начала XVII в. и ряд иностранных изданий. По мере подготовки новых томов число, а главное - ценность таких материалов все увеличивалась. И Карамзин решается на смелый шаг - расширяет их публикацию в «Примечаниях». «Если бы все материалы, - писал он, - были у нас собраны, изданы, очищены критикою, то мне оставалось бы единственно ссылаться; но когда большая часть их в рукописях, в темноте; когда едва ли что обработано, изъяснено, соглашено, то надобно вооружиться терпением». Поэтому «Примечания» стали важным собрание впервые вводимых в научный оборот источников .

По существу, «Примечания» - первая и наиболее полная хрестоматия источников по русской истории до начала XVII в. Одновременно - это научная часть «Истории государства Российского», в которой Карамзин стремился подтвердить рассказ о прошлом отечества, разбирал мнения предшественников, спорил с ними, доказывал собственную правоту.

Карамзин сознательно или вынуждено превратил свои «Примечания» в своеобразный компромисс между требованиями научного знания о прошлом и потребительском использовании исторического материала, то есть выборочном, основанном на стремлении подобрать источники и факты, отвечающие его конструкции. Например, рассказывая о воцарении Бориса Годунова, историограф не таит художественных средств для изображения всеобщего народного восторга, следуя за Утвержденной грамотой Земского собора 1598 г. Но Карамзину был известен и другой источник, помещенный им в «Примечания», повествующим, что «восторг» объяснялся грубым принуждением со стороны клевретов Бориса Годунова.

Однако, публикуя источники в «Примечаниях», Карамзин далеко не всегда точно воспроизводил тексты. Здесь и модернизация правописания, и смысловые добавления, и пропуск целых фраз. В результате, в «Примечаниях» как бы создавался никогда не существовавший текст. Пример этому - публикация «Повести о понимании князя Андрея Ивановича Старицкого». Нередко историограф публиковал в примечаниях те части текстов источников, которые соответствовали его повествованию и исключая места, противоречащие этому.

Все вышесказанное заставляет с осторожностью относиться к текстам, помещенным в «Примечаниях». И это не удивительно. «Примечания» для Карамзина - это доказательство не только того, как было, но и подтверждение его взглядов на то, как было. Исходную позицию такого подхода историограф высказал следующим образом: «Но история, говорят, наполнена ложью; скажем лучше, что в ней, как в деле человеческом, бывает примесь лжи, однако ж характер истины всегда более или менее сохраняется; и сего довольно для нас, чтобы составить общее понятие о людях и деяниях». Довольство историографа «характером истины» о прошлом, по существу, означало для него следование тем источникам, которые отвечали его исторической концепции .

Неоднозначность оценок «Истории государства Российского», творчества и личности Н.М. Карамзина характерны со времени выхода в свет первого тома «Истории государства Российского» вплоть до наших дней. Но все единодушны в том, что это редчайший пример в истории мировой культуры, когда памятник исторической мысли воспринимался бы современниками потомками как вершинное произведение и художественной литературы.

Для Карамзина в истории характерна строгая торжественность, четкий и как бы замедленный ритм изложения, более книжный язык. Заметно нарочитое стилистическое свойство в описаниях деяний и характеров, четкая прорисовка частностей. Полемика ученых и публицистов конца 1810-х - начала 1830-х гг. в связи с появлением томов «Истории…» Карамзина, размышления и отклики первых читателей, особенно декабристов и Пушкина, отношению к наследию Карамзина следующих поколений, знание «Истории государства Российского» в развитии исторической науки, литературы, русского языка - темы, давно уже привлекшие внимание. Однако «История…» Карамзина как явление научной жизни изучено еще недостаточно. Между тем, этот труд наложил чувственный отпечаток на представления русских людей о прошлом своего отечества, да и вообще, об истории. В течение почти столетия не было в России другого исторического сочинения. И не было другого исторического труда, который, потеряв былое значение в глазах ученых, оставался бы столь долго в обиходе культуры так называемой широкой публики .

«История государства Российского» продолжала восприниматься как данность отечественной культуры даже тогда, когда существенно обогатились знания о Древней Руси и стали господствовать новые концепции исторического развития России и исторического процесса в целом. Без знания «Истории…» Карамзина немыслимо было называться в России образованным человеком. И, вероятно, В.О. Ключевский нашел правильное объяснение этому, отметив, что «взгляд Карамзина на историю…строился на нравственно-психологической эстетике» . Восприятие образное предшествует логическому, и эти первые образы дольше удерживаются в сознании, чем логические построения, вытесняемые позже более основательными концепциями.

Историческое знание - важнейшая часть нашей культурной жизни. Воспитание историей неотделимо от нравственного воспитания, от формирования общественно-политических воззрений, даже эстетических представлений. Издание «Истории государства Российского», причем в полном виде, помогает увидеть не только первоисточники важнейших явлений в истории русской науки, литературы, языка, но и облегчает изучение исторической психологии, истории общественного сознания. Поэтому труд Н.М. Карамзина на долгое время стал образцом подходов к исследованию основных сюжетов Российской истории.

Таким образом, источниковедческая база труда Карамзина Н.М. была беспрецедентна для того времени. Он впервые ввел в научный оборот Лаврентьевскую и Троицкую летописи, Судебник 1497 г., сочинения Кирилла Туровского, многие актовые дипломатические материалы. Он широко использовал греческие хроники и сообщения восточных авторов, отечественную и зарубежную эпистолярную и мемуарную литературу. Его история стала поистине русской исторической энциклопедией.

Заключение

«История государства Российского» - крупнейшее для своего времени достижение русской и мировой исторической науки, первое монографическое описание русской истории с древнейших времен до начала XVIII в.

Карамзин ввел в научный обиход огромный исторический материал - прежде всего архивный (летописи, акты и др.). И ставил перед собой огромную сложную исследовательскую (и, по существу, источниковедческую) задачу: «представить и характер времени, и характер летописцев». О некоторых рукописях, содержавшейся в них исторической информации мы знаем только по Карамзину, так как немало из этих памятников письменности погибло во время пожара Москвы в 1812 г. (тогда же сгорела и библиотека самого Историографа). Но лишь единичным суждениям источниковедческого порядка нашлось место в основном тексте «Истории»: все сосредоточено в примечаниях - а их 6548. Опытный литератор и издатель, Карамзин догадался поместить примечания в конце каждого тома и напечатать более мелким шрифтом. Это позволило воспринимать их как единое целое. Примечания стали надолго хрестоматией и энциклопедией для историков и филологов.

Исторические факты Н.М. Карамзин собирал из древних летописей, многие из которых были им введены в научный оборот впервые. К примеру, именно Карамзиным была найдена и названа Ипатьевская летопись. Многочисленные детали и подробности, чтобы не загромождать ими связный текст рассказа, Карамзин вынес в особый том примечаний. Именно эти примечания имели наибольшее научное значение.

В предисловии к своей книге Карамзин описывает важность истории вообще, её роль в жизни людей. Он говорит, что история России не менее захватывающая, важная и интересная, чем мировая. Далее приводит список источников, которые помогли ему воссоздать картину исторических событий.

Стремясь добиться полнокровного, насыщенного фактами изложения, Карамзин обследовал основные архивы, изучил источники печатные и, что гораздо важнее, рукописные. Он был в курсе научной критики текстов, начавшей развиваться как в Западной Европе, так и в России именно в его время.

Огромной заслугой Карамзина как историка является то, что он не только использовал великолепный для своего времени корпус источников, но и то, что многие из исторических материалов он открыл сам благодаря своей работе в архивах с рукописями.

Список использованной литературы

1.Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. - М.: Республика, 1994.

Гулыга А.В. Искусство истории - М.: Современник, 1980. - 288 с.

Карамзин Н.М. История государства Российского. Т.1, Кн. 1. - М.: Книга, 1986. - 691 с.

Козлов В.П. «История государства Российского» Н.М. Карамзина в оценках современников / Отв. ред. д-р ист. наук В.И. Буганов. АН СССР. - М.: Наука, 1989. - 224 с.

Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. - М., 1997. - 212 с.

Шмидт Сигурд «История государства Российского» // Календарь «Круг чтения». - М.: Политиздат, 1990. - С. 10-12.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

"История Государства Российского" - фундаментальное исследование, написанное Н.М. Карамзиным. Несомненный герой произведения - русский национальный характер, взятый в развитии. Летописные сведения о расселении восточных славян. Причины разности народов.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

"История Государства Российского" несомненно, можно назвать фундаментальным исследованием, написанным известным писателем и историком Н.М. Карамзиным.

Любовь к родине, следование правде истории, стремление постичь событие изнутри - таковы принципы, которыми автор, по его словам, руководствовался в своей работе.

Выход в свет «Истории» стал знаменательным событием общественной и культурной жизни, отмечен многими современниками, а позднее и мемуаристами, публицистами, учеными.

Благодаря "Истории Государства Российского" читательской публике стали известны "Слово о Полку Игореве", "Поучение Мономаха" и множество других литературных произведений древней Руси. Несмотря на это, уже при жизни писателя появились критические работы по поводу его "Истории...". Историческая концепция Карамзина, являвшегося сторонником норманской теории происхождения Русского государства, стала официальной и поддерживаемой государственной властью. В более позднее время положительно "Историю..." оценивали А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, славянофилы, отрицательно - декабристы, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский.

Созданный в 19 веке, этот труд по-прежнему представляет интерес как для специалистов, так и для широкого круга читателей.

Это произведение стало популярно среди читателей и поклонников Карамзина, как литератора благодаря своей литературной форме и простому, но в то же время захватывающему повествованию

Анализ первого тома «Истории Государства Российского»

С 1804 Карамзин начал работу над "Историей Государства Российского", составление которой стало его главным занятием до конца жизни. В 1816 были изданы первые 8 томов (второе издание вышло в 1818-1819), в 1821 был напечатан 9 том, в 1824 - 10 и 11. 12 том "Истории..." так и не был дописан (после смерти Карамзина его издал Д.Н. Блудов).

Время написания Первого тома «Истории» относится к 1804-1805 гг.

В первую очередь Карамзинская «История» -- это эпическое творение, повествующее о жизни страны, прошедшей многотрудный и славный путь. Несомненный герой этого произведения -- русский национальный характер, взятый в развитии, становлении, во всем своем нескончаемом своеобразии, совмещающий черты, представляющиеся на первый взгляд несовместимыми. Противостояние подробностей оказалось возможным в повествовании потому, что на нас смотрят сотни глаз. Те, кто стали воздухом, светом, землею, но жили, боролись, страдали, гибли, побеждали, оставив нам драгоценный опыт своего бытия. Воины, пахари, строители, князья, смерды, монахи, жрецы, богатыри, полководцы, дипломаты, дьяки, подьячие, святые, грешники, юродивые, калики-перехожие, бегуны, сидельцы, торговые гости, корабельщики, землепроходцы -- несть им числа. Каждому воздал свое Карамзин, проявил глубокую проницательность, когда выводы новейших историков и данные, добытые из ранее недоступных источников, полностью подтверждают выводы, сделанные писателем.

По мнению исследователей, «сгустив до предела обретенное в летописях, Карамзин первым дал жизнь многим сюжетам, образам, афоризмам, и они вошли в эстетический обиход, став нашим постоянным культурным достоянием» Осетров Е. Три жизни Карамзина. - М.: Современник, 1985. - С. 262-263 .

Проанализируем подробно первый том этого прекрасного произведения, который повествует нам о древнейшей жизни славян (позже его границы раздвинулись до Владимира включительно).

Подобно всем предшествовавшим русским историкам, первую главу своей "Истории" Карамзин посвятил рассказу о судьбе народов, населявших нынешнюю русскую государственную область до основания Русского государства. В главе “О народах, издревле обитавших в России - О славянах вообще» описан древнейший период русской истории. Согласно сообщениям греческих и римских писателей, говорит он, “великая часть Европы и Азии, именуемая ныне Россиею, в умеренных ее климатах была искони обитаема, но дикими, во глубину невежества погруженными народами, которые не ознаменовали бытия своего никакими собственными историческими памятниками” Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. - М., 1955. - С. 21. .

Упомянув о скифах, готах, венедах и гуннах, Карамзин приводит летописные известии о расселении восточных славян и делает вывод об их происхождении: “ …Ежели славяне и венеды составляли один народ, то предки наши были известны и грекам, и римлянам, обитая на юг от моря Балтийского” Там же. - С. 27. . Связывая начальный период русской истории с расселением восточных славян и отвергая утверждения Шлецера о варварстве восточнославянских племен, Карамзин признает “норманнскую теорию” и считает, что Рюрик “основал монархию Российскую” Там же. - С. 76-77. .

Сказав о расселении славян по Европе, от Балтийского моря до Адриатического, от Эльбы до Морей и Азии, Карамзин переходит к расселению племен славянских в нынешней России. Здесь историограф уже не мог обойти вечно спорного вопроса о волохах, потеснивших славян с Дуная. Ближайшим достойным внимания исследователем, занимавшимся этим вопросом, был Тунман.

Надо сказать, что вопрос о волохах решен Карамзиным проще и, так сказать, основательнее, чем у позднейших исследователей, которые принимают волохов то за кельтов, то за римлян; Карамзин основывается на свидетельствах двух летописцев, русского и венгерского. Русский летописец говорит, что венгры, пришедши в Дунайскую область, прогнали оттуда волохов, которые прежде них овладели здесь землею славянской; венгерский летописец подтверждает русского, говоря, что венгры именно нашли на Дунае волохов.

Далее, признавая благоразумными замечания митрополита Платона насчет сказания о путешествии апостола Андрея, Карамзин не только приводит это сказание в подтверждение пребывания славян на севере в I веке, но даже опровергает им Тунмана и Гаттерера. Потом Карамзин предлагает несколько гаданий о том, что, быть может, андрофаги, меланхлены, невры Геродотовы, геты принадлежали к племенам славянским.

Оставляя без решения вопрос: "Откуда и когда Славяне пришли в Россию?", описывается, как они жили в ней задолго до того времени, в которое образовалось наше Государство. Надо заметить, что здесь смешаны догадки позднейших исследователей с преданиями, записанными в летописях; на вопрос: "Откуда пришли славяне в Россию?" - отвечает предание, занесенное в летопись; на вопрос: "Когда пришли они?" - отвечает догадка позднейших исследователей. Конечно, нельзя поставить рядом предания о движении славян с Дуная вследствие натиска от волохов с мнениями позднейших ученых, что эти волохи были кельты или римляне Трояновы или что невры, меланхлены и андрофаги были славяне.

Отрицая подчинение финских и латышских племен славянским во времена дорюриковские, Карамзин указывает причину, почему славяне в эти времена не могли быть завоевателями; это потому, что они жили особенно, по коленам, но эта форма быта, это любопытное выражение - по коленам - не объясняются. Поколенный быт и междоусобие не только препятствовали славянам российским быть завоевателями, но предавали их в жертву врагам внешним - аварам, казарам и, наконец, варягам. Здесь автор останавливается на вопросе: "Кого Нестор именует варягами?" При решении этого вопроса Карамзин должен был выбирать между разными мнениями, явившимися уже в XVIII столетии; он выбрал мнение о происхождении скандинавском, в пользу которого говорили и ясные свидетельства источников, и авторитеты писателей позднейших. история государство российский карамзин

Содержание третьей главы составляет физический и нравственный характер славян древних. Глава начинается определением причин разности народов, и, согласно с Болтиным, главная причина указывается в разности климатов. Славяне были бодры, сильны, неутомимы благодаря умеренному и даже холодному климату обитаемых ими стран. Нравственные качества славянского племени представлены преимущественно со светлой стороны; не умолчено и о пороках, но вслед за тем приводятся и оправдания: напр., жестокость против греков объясняется местию, какую должны были питать славяне к грекам за жестокости последних. При описании обычаев о славянах западных говорится одинаково подробно, как и о славянах восточных; а так как известий об обычаях славян западных сохранилось в источниках гораздо более, то изложение обычаев, общественного быта, религии славян западных преобладает над описанием быта славян восточных, или русских. Поляне, древляне, радимичи со своим бытом, как описывает его начальный русский летописец, как бы исчезают, и вместо них в памяти читателя необходимо остается Виннета, Аркона, картина избрания герцога в славянской Каринтии, тем более что описания быта славян западных и восточных поставлены рядом, как дополняющие друг друга.

В четвертой главе Карамзин приступает к рассказу о начале государства Российского. Не он первый долго задумывался над этим событием, стараясь объяснить его: Миллер, Щербатов, Болтин, Шлёцер уже высказали свое мнение относительно побуждений к призванию князей и цели его. Но удивительно здесь то, что все эти писатели, позволяя себе разные толкования летописного известия, никак не хотели принимать этого известия вполне, никак не хотели признать тех побуждений и целей, какие выставлены летописцем, и придумывали свои, тогда как нужно было сделать что-нибудь одно: или отвергнуть вполне известие летописца, или, приняв его, принять вполне, со всеми изложенными в нем побуждениями и целями, и объяснять эти побуждения и цели, как они представлены у летописца, по обстоятельствам времени, а не придумывать вместо них своих побуждений и целей Шмидт С.О. Н.М. Карамзин и его «История государства Российского» // Карамзин Н.М. Об истории государства Российского / Сост. А.И. Уткин. М.: Просвещение, 1990. - С. 334.

По мнению Карамзина, варяги, будучи образованнее славян и финнов, правили последними без угнетения и насилия; бояре славянские вооружили народ против варягов, изгнали их, но не умели восстановить древних законов и ввергнули отечество в бездну зол междоусобия. Тогда вспомнили о выгодном и покойном правлении норманском и призвали князей. Понятно, что это мнение гораздо ближе к делу, гораздо удовлетворительнее, чем мнение предшествовавших писателей.

Еще любопытно то, что Карамзин обратил внимание на отношение религии двух народов, чего не делали писатели предшествовавшие; правда, Татищев обратил на это внимание, но он киевских идолов Владимирова времени сделал варяжскими.

Пятая глава посвящена княжению Олега-правителя. Это княжение, о котором в летопись внесено довольное количество преданий, дает Карамзину возможность впервые выказать свой взгляд, свое мерило для оценки лиц и событий. Олег, пылая славолюбием героев, идет на юг с целью завоеваний; в Киеве он хитростию убивает Аскольда и Дира.

Из предшествовавших Карамзину русских писателей каждый предлагал свое объяснение причин, почему Олег предпринял поход на юг, к Киеву.

Карамзин говорит, что Олег предпринял поход, "пылая славолюбием героев" Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. - М., 1955. - С. 85..

Шестая глава - княжение Игоря - не представляет замечательных особенностей; между этою главою в I томе "Историй государства Российского" и между третьего главою первого тома "Истории Российской" князя Щербатова мало разницы (исключая, разумеется, слога).

Мы видели отзыв Карамзина об Олеге, следовательно, имеем право ожидать подобного же об Игоре: "Игорь в войне с Греками не имел успехов Олега; не имел, кажется, и великих свойств его: он сохранил целость Российской Державы, устроенной Олегом; сохранил честь и выгоды ее в договорах с Империею, был язычником, но позволял новообращенным Россиянам славить торжественно Бога Христианского и вместе с Олегом оставил наследникам своим пример благоразумной терпимости, достойный самых просвещенных времен" Там же. - С. 91.

В начале седьмой главы говорится о деятельности княгини Ольги.

По Карамзину, Ольга, будучи одарена умом необыкновенным, могла убедиться в святости христианского учения, с которым могла познакомиться в Киеве, и пожелала креститься, тем более что достигла уже тех лет, когда смертный чувствует суетность земного величия. О причинах, заставивших ее отправиться в Константинополь за крещением, Карамзин умалчивает.

Касательно войны Святослава с греками Щербатов, поставив рядом известие русского летописца с известиями византийскими, склоняется в пользу последних. Шлёцер разделяет мнение Щербатова, приходит в отчаяние от известий летописи о войне Святослава с греками, никак не хочет согласиться, чтобы эти известия принадлежали Нестору, и единственное утешение находит в надежде, что со временем отыщутся списки, в которых дело рассказывается иначе, чем в списках, до нас дошедших Эйдельман Н. Последний летописец. - М.: Книга, 1983. - С. 140.

Карамзин следует Щербатову и Шлёцеру, но не выражается решительно и тем приближается более к первому, чем ко второму.

Восьмая глава, содержащая в себе рассказ об усобицах между сыновьями Святослава, не представляет замечательных особенностей

В девятой главе рассказываются события княжения Владимирова. Это княжение, относительно обильнейшее разнородными событиями, чем все предшествовавшие княжения, дает впервые видеть порядок, которому Карамзин, подобно предшествовавшим писателям, будет следовать при распределении событий. Это порядок летописный, хронологический; события следуют друг за другом, как в летописи, по годам, а не совокупляются, по однородности своей, по внутренней связи между ними. Но бессвязность летописная должна была тяготить такого художника, каков был Карамзин: он старается сделать ее незаметною в своей "Истории" и для этого употребляет искусные внешние переходы между событиями, следующими в летописи друг за другом только по порядку лет.

Главное событие княжения Владимирова - великая религиозная перемена: принятие христианства. Явления, относящиеся к религиозной деятельности Владимира сперва как язычника, потом как христианина, как равноапостольного князя,- эти явления естественно выделяются из среды остальных, заставляют историка соединять их объяснением причины перехода от одних к другим, причем и открывается необходимо внутренняя связь между ними.

Карамзин располагает события в порядке летописном, хронологическом. Вначале говорится о хитрости Владимира относительно варягов, о ревности к язычеству, потом о разнородных войнах, и здесь является рассказ о принятии христианства. Известие об убиении двух варягов-христиан вставлено между известиями о войне с ятвягами и радимичами, причем сказано, что Владимир велел бросить жребий, тогда как в летописи об участии князя не говорится. Вообще, рассказ об этом событии любопытен, потому что показывает взгляд Карамзина на то, в каком отношении должен быть рассказ историка к рассказу летописца.

Между известиями о войнах печенежских помещен рассказ о пирах Владимира и его благотворительности к народу, после чего следует известие о вирах. Это известие разделено на две части, причем слова, относящиеся ко второй части, приставлены к первой.

Десятая и последняя глава первого тома содержит в себе известие о состоянии древней России от Рюрика до смерти Владимира Святого.

Карамзин счел за нужное остановиться на смерти Владимира Святого, обозреть состояние новорожденного русского общества во время язычества и при первом князе христианском. Этот обзор очень любопытен, потому что в нем, хотя кратко, указано на все важнейшие общественные отношения. Вначале представлена огромность Русской государственной области в самый первый век ее бытия, хотя не упомянуты причины столь быстрого распространения государственной области и следствия такой громадности ее для будущего. Указано значение князя в словах призывавших его племен: "Хотим князя, да владеет и правит нами по закону". Мы уж говорили, как этим взглядом отличается Карамзин от всех своих предшественников, которые представляли первых князей в виде пограничных стражников. Указаны отношения дружины к князьям... По нашему мнению, во всей главе дано слишком много значения норманнскому элементу, который совершенно отделен от туземного. Относительно законодательства Карамзин думает, что варяги принесли в Россию общие гражданские законы, которые начали господствовать, вытеснив прежние славянские обычаи. "Варяги, законодатели наших предков,- говорит Карамзин,- были их наставниками и в искусстве войны... (Славяне) заимствовали от Варягов искусство мореплавания". Таким образом, мы видим, что варяжская система образовалась впервые в разбираемой главе; начальный период русской истории является уж здесь варяжским, хотя еще и не назван так.

Карамзин упоминает и о влиянии духовенства; не сомневается, что оно в первые времена решало не только церковные, но и многие гражданские дела, но отвергает устав Владимиров на том основании, что в нем находится имя патриарха Фотия. Далее упомянуто кратко о древнем чиноначалии, подробнее, удовлетворительнее - о торговле, деньгах, причем объясняется происхождение кожаных денег и вместе утверждается существование монет серебряных. В статье об успехах разума говорится о переводе Св. Писания, о происхождении языка книжного и народного; потом следует рассуждение о ремеслах и искусствах.

Заключается глава статьей о нравах, которые представляют, по словам Карамзина, смесь варварства с добродушием. Здесь повторена мысль Болтина, высказанная против Щербатова, что одно просвещение долговременное смягчает сердца людей. Вообще, мы должны заметить, что вся эта глава, как первый опыт многостороннего обзора новорожденного русского общества, имеет важное значение в нашей исторической литературе.

В полной мере можно сказать, что данное произведение является глубоким исследованием нашей истории, истории с древнейших времен.

Эта глава превосходна, как искусный перечень преданий, живой рассказ событий, хотя нужно заметить, что эти события взяты совершенно отдельно, без указания на связи их с событиями последующими. Зная утомительные исследования о том же предмете писателей предшествовавших (Татищева, Щербатова), нельзя не удивляться искусству, с каким Карамзин сделал первую главу своей "Истории" удобною для чтения легкостью рассказа, выбором подробностей; нельзя не удивляться здравому смыслу, с каким он обошел безрезультатные толки о происхождении народов и народных имен.

Можно также отметить, что характеры составляют основное содержание «Истории». Сообщая подробности, сводя воедино мнения современников, Карамзин создал портреты крупнейших деятелей и правителей: князя Игоря, князя Олега, Святослава, Ярополка, князя Владимира, а также описал нравы и обычаи, бытие древней России.

Заключение

На наш взгляд, занимательность рассказа -- в постоянной заботе Карамзина, умевшего проникнуть во внутреннюю логику событий и соблюсти меру в подробностях.

В «Историю государства Российского» Николай Михайлович вложил и колоссальный труд, и всю силу своего незаурядного таланта писателя.

«История государства Российского» -- особенно ее главы «о состоянии России» -- содействовала возрастанию интереса и к изучению народного быта, к тому, что называли тогда «народностью».

Для Карамзина история Российская -- не только имена, события, даты и цифры, цитаты из памятников старинной письменности, не только объяснение явлений прошлого, но и образ прошлого. Для него важны критерии отбора и группировки исторических фактов, он придает особое значение композиционному и стилистическому оформлению своего сочинения, его художественной выразительности и действенности.

Наверно, благодаря этому это произведение так легко читается и заставляет задуматься о многих фактах в истории нашей России.

Список литературы

1. Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1. - М., 1955.

2. Ключевский В.О. Н.М.Карамзин //Ключевский В.О. Исторические портреты.- М.,1991.

3. Осетров Е. Три жизни Карамзина. - М.: Современник, 1985

4. Шмидт С.О. Н.М. Карамзин и его «История государства Российского» // Карамзин Н.М. Об истории государства Российского / Сост. А.И. Уткин. М.: Просвещение, 1990. - С. 324-364

5. Эйдельман Н. Последний летописец. - М.: Книга, 1983

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Николай Михайлович Карамзин как историк. Этапы работы Н.М. Карамзина над написанием "Истории государства Российского", обработка ученым исторических материалов. Перечень использованных источников, общий анализ источниковедческой базы этого труда.

контрольная работа , добавлен 15.06.2014


Краткий историографический обзор этногенетических теорий ученых. Дославянское заселение южной России. Занятия восточных славян. Причины возникновения государства. Версии о связи народов южной Руси со славянами. Образование Древнерусского государства.

реферат , добавлен 07.12.2013


Объединение ряда славянских племен под властью Рюрика в Русь как основополагающий этап станвления Российского государства. Теории происхождения восточных славян. Предпосылки ставноления Киева как центра государства. Монархическая Русь в X-XI вв.

реферат , добавлен 21.12.2010


Образование Древнерусского государства. Историческое значение образования государства восточных славян. Быт, хозяйственная жизнь, нравы и религия восточных славян. Критика норманской теории. Освоение лесных и лесостепных пространств Восточной Европы.

презентация , добавлен 10.03.2011


Появление древних народов на территории России. Великое переселение народов и проблема этногенеза восточных славян. Обзор теорий происхождения восточных славян. Этапы формирования государственности Киевской Руси. Становление российского абсолютизма.

курс лекций , добавлен 17.05.2010


Изменение границ Российского государства со времен правления первого московского князя Даниила Александровича (XIII-XV вв.) до сегодняшнего дня. Образование государства, объединение северо-восточных земель. Войны, которые приводили к изменению границ.

курсовая работа , добавлен 15.11.2011


Понятие государства, его сущность и особенности, история возникновения и развития. Социально-экономические и социально-политические предпосылки формирования государства у восточных славян, влияние на него духовных факторов и языческой идеологии.

контрольная работа , добавлен 20.02.2009


Восточные славяне и становление их государственности, теории происхождения термина "Русь", сведения об общественном и политическом строе восточных славян. Образование славянского государства, объединение крупнейших политических центров древних славян.

контрольная работа , добавлен 31.01.2010


Понятие и функции истории. Источники исторического знания. Древние культуры Восточной Европы и происхождение славян. Образование древнерусского государства, норманская теория. Россия в годы правления Петра І и результаты Петровской модернизации.

шпаргалка , добавлен 06.05.2009


Происхождение восточных славян. Первые упоминания о венедах. Основные занятия восточных славян в степной и лесостепной полосе. Языческая религия, отражающая отношение славян к стихийным силам природы. Образование государства у восточных славян.